Музей под разграбление
Сотрудники отдела по борьбе с хищением культурных ценностей Управления уголовного розыска ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области — или, как его еще называют, «антикварного отдела» — представили изъятую ими геральдическую подвеску со знаком Рюриковичей X–XI веков. В Петербург она попала из фондов Мордовского республиканского объединенного краеведческого музея: предмет, имеющий особую культурную и историческую ценность, был спокойно продан в Москве на одной из регулярно проходящих там встреч коллекционеров и антикваров.
У петербургского коллекционера обнаружены предметы из музея Мордовской Республики
Почем первородство?
— В августе прошлого года меня познакомили с парнем-коллекционером, — рассказывает Сергей Белецкий, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института истории материальной культуры РАН. — Общий знакомый попросил посмотреть его коллекцию, ту часть, в которой собраны предметы раннего русского Средневековья, периода времени жизни Владимира Святого и его сыновей. Я сразу ему сказал: у тебя эта вещь, возможно, краденая, я ее опубликовал еще в начале 2000-х годов, издавал вместе с фотографией, а еще раньше ее публиковали в виде прорисовки.
Небольшой кусочек бронзы или латуни (данная подвеска в ширину всего около 4 см, в высоту около 10 см) с выгравированными на нем геральдическими знаками — подвеска, или, как это еще называют, печать — предмет действительно особо ценный. По мнению специалистов, серебряные, медные или костяные подвески, на одной или на обеих сторонах которых помещены древнерусские княжеские знаки, — важнейший источник изучения отечественной геральдики и истории становления древнерусской государственности. Эти предметы — доказательство того, что земли, на которых их нашли, действительно принадлежали князьям Древней Руси.
Подлинников таких подвесок-печатей существует на сегодня не много — около 30 (в интернете выставлены многочисленные подделки). По летописям известно, что они были серебряные, медные и золотые — но золотые до наших дней не дошли. Редкость этих предметов определяет и их рыночную стоимость: каждая такая подвеска обходится коллекционеру от 2 до 6 тысяч долларов. Та, о которой идет речь, была приобретена за 4 тысячи долларов.
История на краю ямы
Археологические раскопки Кельгинского могильника в Зубово-Полянском районе Мордовии ведутся уже давно. Именно здесь найдено гораздо больше вещей древнерусского происхождения, чем на других мордовских памятниках XI–XIII вв. К тому же Кельгинский могильник пока единственный археологический памятник мордвы, где были найдены подвески со знаками Рюриковичей.
В группу археологов, работавших на раскопках, входил известный археолог Александр Беговаткин, бывший тогда заводелом археологии Мордовского краеведческого музея. В 1999 году группа нашла первую такую подвеску — в очень плохом состоянии, буквально рассыпавшуюся в руках. В 2000 году археологам повезло больше: найденная подвеска оказалась в гораздо лучшем состоянии. Оба предмета были переданы учеными в фонды Мордовского музея.
Потом начались исследования предметов, попытки их реставрации, публикация статей. Сначала описание подвесок и их подробную прорисовку опубликовал сам Беговаткин, потом о них в своих публикациях заговорили другие исследователи, в частности Сергей Белецкий. Именно научные публикации являются для памятников истории, найденных при археологических раскопках, охранной грамотой — опубликованный предмет гораздо сложнее украсть и продать на «черном» рынке антиквариата. Но, увы, и это не спасает историю от разграбления.
Не хочу быть скупщиком краденого
Позиция петербургского коллекционера Леонида Тарлаковского, купившего ценную подвеску несколько лет назад в Москве на открытом собрании коллекционеров и антикваров, была однозначная — если подвеска украдена из музея, ее необходимо срочно вернуть законным владельцам.
— В первый момент после того, как стало понятно, что она из музейных фондов, я даже хотел сразу везти ее в мордовский музей, — рассказывает Леонид Тарлаковский. — Что ее нужно возвращать, у меня сомнений не было. Вопрос: как? И мы решили связаться с петербургскими следователями.
Предварительное расследование шло почти полгода. Оказалось, что археолог Александр Беговаткин уже давно не работает в Мордовии, он перебрался в Москву, работает в Институте археологии. Переходя на другую работу, он официально передал фонды другому сотруднику — своей жене, которая вскоре тоже переехала в Москву. Свой музейный фонд она передала очередному сотруднику.
Где был пропавший предмет во время всех этих передач — неясно. Известно, что пропавшая подвеска в момент написания Александром Беговаткиным статьи находилась в НИИ гуманитарных наук при правительстве Мордовии. Так что направлений поиска у следователей много. Но основное расследование должны проводить специалисты в Мордовии.
— Мы связались с музеем, со следователями в Мордовии, и нам долго пришлось убеждать их, что пропал особо ценный предмет из культурного наследия, — говорит Владимир Кириллов, начальник «антикварного отдела» ГУВД по Петербургу и Ленинградской области. — Но уголовное дело они возбудили только 29 апреля, после наших многократных напоминаний и обещания передать информацию в прессу. К сожалению, сохранность музейных фондов до сих пор не нашла должного понимания у государства и музейного сообщества. Очень многие вопросы до сих пор не урегулированы на уровне законодательства: например, Леонид Тарлаковский не получит никакого возмещения убытков, хотя он — добросовестный приобретатель и честный коллекционер.
«Новая» будет следить за продолжением этой истории.
Владимир Кириллов, начальник «антикварного отдела» ГУВД с уникальной находкой
Почем первородство?
— В августе прошлого года меня познакомили с парнем-коллекционером, — рассказывает Сергей Белецкий, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института истории материальной культуры РАН. — Общий знакомый попросил посмотреть его коллекцию, ту часть, в которой собраны предметы раннего русского Средневековья, периода времени жизни Владимира Святого и его сыновей. Я сразу ему сказал: у тебя эта вещь, возможно, краденая, я ее опубликовал еще в начале 2000-х годов, издавал вместе с фотографией, а еще раньше ее публиковали в виде прорисовки.
Небольшой кусочек бронзы или латуни (данная подвеска в ширину всего около 4 см, в высоту около 10 см) с выгравированными на нем геральдическими знаками — подвеска, или, как это еще называют, печать — предмет действительно особо ценный. По мнению специалистов, серебряные, медные или костяные подвески, на одной или на обеих сторонах которых помещены древнерусские княжеские знаки, — важнейший источник изучения отечественной геральдики и истории становления древнерусской государственности. Эти предметы — доказательство того, что земли, на которых их нашли, действительно принадлежали князьям Древней Руси.
Подлинников таких подвесок-печатей существует на сегодня не много — около 30 (в интернете выставлены многочисленные подделки). По летописям известно, что они были серебряные, медные и золотые — но золотые до наших дней не дошли. Редкость этих предметов определяет и их рыночную стоимость: каждая такая подвеска обходится коллекционеру от 2 до 6 тысяч долларов. Та, о которой идет речь, была приобретена за 4 тысячи долларов.
История на краю ямы
Археологические раскопки Кельгинского могильника в Зубово-Полянском районе Мордовии ведутся уже давно. Именно здесь найдено гораздо больше вещей древнерусского происхождения, чем на других мордовских памятниках XI–XIII вв. К тому же Кельгинский могильник пока единственный археологический памятник мордвы, где были найдены подвески со знаками Рюриковичей.
В группу археологов, работавших на раскопках, входил известный археолог Александр Беговаткин, бывший тогда заводелом археологии Мордовского краеведческого музея. В 1999 году группа нашла первую такую подвеску — в очень плохом состоянии, буквально рассыпавшуюся в руках. В 2000 году археологам повезло больше: найденная подвеска оказалась в гораздо лучшем состоянии. Оба предмета были переданы учеными в фонды Мордовского музея.
Потом начались исследования предметов, попытки их реставрации, публикация статей. Сначала описание подвесок и их подробную прорисовку опубликовал сам Беговаткин, потом о них в своих публикациях заговорили другие исследователи, в частности Сергей Белецкий. Именно научные публикации являются для памятников истории, найденных при археологических раскопках, охранной грамотой — опубликованный предмет гораздо сложнее украсть и продать на «черном» рынке антиквариата. Но, увы, и это не спасает историю от разграбления.
Не хочу быть скупщиком краденого
Позиция петербургского коллекционера Леонида Тарлаковского, купившего ценную подвеску несколько лет назад в Москве на открытом собрании коллекционеров и антикваров, была однозначная — если подвеска украдена из музея, ее необходимо срочно вернуть законным владельцам.
— В первый момент после того, как стало понятно, что она из музейных фондов, я даже хотел сразу везти ее в мордовский музей, — рассказывает Леонид Тарлаковский. — Что ее нужно возвращать, у меня сомнений не было. Вопрос: как? И мы решили связаться с петербургскими следователями.
Предварительное расследование шло почти полгода. Оказалось, что археолог Александр Беговаткин уже давно не работает в Мордовии, он перебрался в Москву, работает в Институте археологии. Переходя на другую работу, он официально передал фонды другому сотруднику — своей жене, которая вскоре тоже переехала в Москву. Свой музейный фонд она передала очередному сотруднику.
Где был пропавший предмет во время всех этих передач — неясно. Известно, что пропавшая подвеска в момент написания Александром Беговаткиным статьи находилась в НИИ гуманитарных наук при правительстве Мордовии. Так что направлений поиска у следователей много. Но основное расследование должны проводить специалисты в Мордовии.
— Мы связались с музеем, со следователями в Мордовии, и нам долго пришлось убеждать их, что пропал особо ценный предмет из культурного наследия, — говорит Владимир Кириллов, начальник «антикварного отдела» ГУВД по Петербургу и Ленинградской области. — Но уголовное дело они возбудили только 29 апреля, после наших многократных напоминаний и обещания передать информацию в прессу. К сожалению, сохранность музейных фондов до сих пор не нашла должного понимания у государства и музейного сообщества. Очень многие вопросы до сих пор не урегулированы на уровне законодательства: например, Леонид Тарлаковский не получит никакого возмещения убытков, хотя он — добросовестный приобретатель и честный коллекционер.
«Новая» будет следить за продолжением этой истории.
Наталья ШКУРЕНОК,
фото автора