Грабь награбленное
Икона Корсунской Богоматери из Торопца, известная сейчас как Торопецкая, больше не вернется в Русский музей, откуда она два года назад переехала в подмосковный коттеджный поселок Княжье озеро. Как уверял тогда Владимир Гусев, директор Русского музея, икона покинет музей лишь на полгода, а потом обязательно вернется. Это клятвенно пообещали и Министерство культуры, и патриарх Кирилл, и владелец поселка, он же спонсор переезда иконы бизнесмен Сергей Шмаков. Но клятвы министра, патриарха и бизнесмена оказались пустым местом, точнее — дымовой завесой для банальной экспроприации.
Русский музей окончательно расстался с Торопецкой иконой
Слово дал — слово взял
«Новая» уже писала об этой истории («Введение во храм Торопецкой Богородицы», № 79, 2010 год). Два года назад стало известно, что редкая старинная икона уехала из Русского музея в Подмосковье — этот факт музей обнародовал на следующий день после переезда. Как рассказал тогда Владимир Гусев, музей сделал все, чтобы икона не пострадала: господин Шмаков на свои средства приобрел специальный контейнер для перевозки и хранения иконы — с климат-контролем, видеонаблюдением. Господин Гусев пообещал, что сотрудники музея будут постоянно наблюдать за состоянием иконы по каналу круглосуточной видеосвязи, что комиссии реставраторов будут регулярно ездить в подмосковную церковь и что через год икона точно вернется.
Но через год министр культуры попросил об отсрочке, и директор Русского музея снова пошел навстречу просьбам министра. А вскоре Министерство культуры начало обсуждение следующего этапа изъятия ценного экспоната из музея — переговоры о передаче Торопецкой иконы на хранение (без ограничения сроков) в Торопец — в тот храм, откуда она почти 90 лет назад попала сначала в местный краеведческий музей, а потом в Петербург. На днях стало известно, что икона передана во Всероссийский художественный научно-реставрационный центр имени И. Э. Грабаря — Министерство культуры издало приказ о ее снятии с хранения в Русском музее. Вполне возможно, что Центр имени Грабаря станет таким же перевалочным пунктом, каким стал подмосковный храм.
Подставили щеку? Подставляйте вторую!
Понять, почему два года назад эту ценнейшую икону потребовалось перевозить именно в Подмосковье, нелегко. Связь между Подмосковьем и Торопецкой иконой туманная и основана исключительно на мифах и легендах. Якобы икона появилась в Торопце в связи со свадьбой Александра Невского. Но в составленной в Москве в 1560 году «Степенной книге царского родословия» рассказано о браке Александра Невского и о Богоматери Эфесской. Хотя никто на самом деле не знает, когда она попала в Торопец, — ни одна из городских описей и переписных книг вплоть до XVII века даже не упоминает о нахождении в городе чудотворной древней иконы. Церковь в Подмосковье освящена во имя Александра Невского — вот на этих легендарных основаниях и получил древнюю икону Сергей Шмаков. Но связь между очень большими деньгами (Шмаков — президент группы компаний «Сапсан») и Подмосковьем выглядит куда более убедительной и основательной.
Все помнят, как почти три года назад подобная история случилась в Третьяковской галерее — тогда церковь, тоже под честное слово патриарха, попросила на три дня выставить в одном из соборов Троицу кисти Рублева. И тогда тоже директор галереи и главный хранитель были за, а специалисты-реставраторы — против. Но тогда у сотрудников Третьяковской галереи хватило профессиональной честности и мужества обратиться к общественности еще до того, как решение было подписано директором: Левон Нерсесян, старший научный сотрудник Третьяковки, отправил информацию в интернет, ситуация стала публичной — икону удалось отстоять именно благодаря мужеству и стойкости сотрудников галереи. Сотрудники Русского музея промолчали. Кстати, сейчас они же готовят к открытию выставку «Русь православная» — на фоне изъятия иконы эта выставка выглядит как пощечина всему музейному сообществу.
ПРЯМАЯ РЕЧЬ Левон НЕРСЕСЯН, специалист по древнерусской живописи, старший научный сотрудник Третьяковской галереи:
— Я рекомендовал коллегам из Русского музея попытаться в судебном порядке оспорить решение Минкультуры, для этого есть все основания. С самого начала было абсолютно понятно: если музей даст слабину, его потом будут выкручивать как угодно. Решение о выдаче иконы принималось на реставрационном совете музея — так что музей и несет всю ответственность. А аргумент «ведь министр и патриарх обещали!» — это слишком наивно: очевидно, что ни одному нашему государственному чиновнику верить нельзя, а патриарх — такой же государственный чиновник. И если в зоне ответственности музея есть какой-то предмет, нам свою зону ответственности нельзя никому передавать.
Слово дал — слово взял
«Новая» уже писала об этой истории («Введение во храм Торопецкой Богородицы», № 79, 2010 год). Два года назад стало известно, что редкая старинная икона уехала из Русского музея в Подмосковье — этот факт музей обнародовал на следующий день после переезда. Как рассказал тогда Владимир Гусев, музей сделал все, чтобы икона не пострадала: господин Шмаков на свои средства приобрел специальный контейнер для перевозки и хранения иконы — с климат-контролем, видеонаблюдением. Господин Гусев пообещал, что сотрудники музея будут постоянно наблюдать за состоянием иконы по каналу круглосуточной видеосвязи, что комиссии реставраторов будут регулярно ездить в подмосковную церковь и что через год икона точно вернется.
Но через год министр культуры попросил об отсрочке, и директор Русского музея снова пошел навстречу просьбам министра. А вскоре Министерство культуры начало обсуждение следующего этапа изъятия ценного экспоната из музея — переговоры о передаче Торопецкой иконы на хранение (без ограничения сроков) в Торопец — в тот храм, откуда она почти 90 лет назад попала сначала в местный краеведческий музей, а потом в Петербург. На днях стало известно, что икона передана во Всероссийский художественный научно-реставрационный центр имени И. Э. Грабаря — Министерство культуры издало приказ о ее снятии с хранения в Русском музее. Вполне возможно, что Центр имени Грабаря станет таким же перевалочным пунктом, каким стал подмосковный храм.
Подставили щеку? Подставляйте вторую!
Понять, почему два года назад эту ценнейшую икону потребовалось перевозить именно в Подмосковье, нелегко. Связь между Подмосковьем и Торопецкой иконой туманная и основана исключительно на мифах и легендах. Якобы икона появилась в Торопце в связи со свадьбой Александра Невского. Но в составленной в Москве в 1560 году «Степенной книге царского родословия» рассказано о браке Александра Невского и о Богоматери Эфесской. Хотя никто на самом деле не знает, когда она попала в Торопец, — ни одна из городских описей и переписных книг вплоть до XVII века даже не упоминает о нахождении в городе чудотворной древней иконы. Церковь в Подмосковье освящена во имя Александра Невского — вот на этих легендарных основаниях и получил древнюю икону Сергей Шмаков. Но связь между очень большими деньгами (Шмаков — президент группы компаний «Сапсан») и Подмосковьем выглядит куда более убедительной и основательной.
Все помнят, как почти три года назад подобная история случилась в Третьяковской галерее — тогда церковь, тоже под честное слово патриарха, попросила на три дня выставить в одном из соборов Троицу кисти Рублева. И тогда тоже директор галереи и главный хранитель были за, а специалисты-реставраторы — против. Но тогда у сотрудников Третьяковской галереи хватило профессиональной честности и мужества обратиться к общественности еще до того, как решение было подписано директором: Левон Нерсесян, старший научный сотрудник Третьяковки, отправил информацию в интернет, ситуация стала публичной — икону удалось отстоять именно благодаря мужеству и стойкости сотрудников галереи. Сотрудники Русского музея промолчали. Кстати, сейчас они же готовят к открытию выставку «Русь православная» — на фоне изъятия иконы эта выставка выглядит как пощечина всему музейному сообществу.
ПРЯМАЯ РЕЧЬ Левон НЕРСЕСЯН, специалист по древнерусской живописи, старший научный сотрудник Третьяковской галереи:
— Я рекомендовал коллегам из Русского музея попытаться в судебном порядке оспорить решение Минкультуры, для этого есть все основания. С самого начала было абсолютно понятно: если музей даст слабину, его потом будут выкручивать как угодно. Решение о выдаче иконы принималось на реставрационном совете музея — так что музей и несет всю ответственность. А аргумент «ведь министр и патриарх обещали!» — это слишком наивно: очевидно, что ни одному нашему государственному чиновнику верить нельзя, а патриарх — такой же государственный чиновник. И если в зоне ответственности музея есть какой-то предмет, нам свою зону ответственности нельзя никому передавать.
Наталья ШКУРЕНОК