Снова шьем колпаки?

Юрий Вдовин

История с прослушкой телефонных переговоров Бориса Немцова сподвигла меня перечитать на сон грядущий закон «Об оперативно-розыскной деятельности». В нем, кстати, сказано, что «Органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, при проведении оперативно-розыскных мероприятий (далее — ОРМ) должны обеспечивать соблюдение прав человека и гражданина на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, неприкосновенность его жилища и тайну корреспонденции».
А «прикасаться» ко всему вышесказанному они могут только с разрешения суда, если убедят судью, что деятельность персоны Х заслуживает внимания с точки зрения пресечения преступной деятельности.
В законе, увы, отсутствуют критерии, которыми судья должен руководствоваться при принятии решения. Оставим за скобками и то, что наш суд самый независимый в мире. Там только сказано, что судья, рассмотрев все обоснования оперативников, «разрешает [ОРМ], либо отказывает в его проведении, о чем выносит мотивированное постановление. Постановление, заверенное печатью, выдается инициатору проведения ОРМ».
Но ответа на вопрос, что делать с полученным разрешением, нет нигде. И трактуется это молчание в пользу спецслужб. В соответствии с приказом Минсвязи от 1997 года операторы связи обязаны предоставлять ФСБ возможность проведения ОРМ. Но ни в одном документе не предусмотрено проверять, есть ли у спецслужб разрешение с печатью. Более того, в требованиях к системе технических средств по обеспечению ОРМ бумажка с печатью не предусматривается вовсе. Если ФСБ и Минсвязи действуют совместно, то оператор связи или провайдер должен обеспечить для ФСБ выносной пульт управления, с которого опера, показав самим себе разрешение на перехват, будут его осуществлять.
Тут ведь что удобно — если по каким-то причинам нет разрешения от судьи, то можно пообещать самому себе, что завтра, ну в крайнем случае послезавтра разрешение от суда получу. Ну а не получу, так не воспользуюсь подслушанным в суде, но на всякий случай приберегу эту информацию. Спецслужбы могут снова следить за любым человеком, собирать о нем любую информацию и использовать ее по своему усмотрению. Тем более что ни в одном законе не предусмотрена ответственность за несанкционированный доступ к персональной информации, к телефонным разговорам, к электронной почте и т. п.
Необходима немедленная корректировка Закона об оперативно-розыскной деятельности, где должна быть прописана четкая система контроля. Разрешение на доступ к информации должно быть зарегистрировано с соблюдением всех необходимых процедур. Аппаратура не должна находиться в руках оперов: ее должна предоставлять независимая техслужба, по решению суда занимающаяся прослушкой.
А пока… В тех самых требованиях нет даже упоминания о разрешениях суда, но введен запрет на любую регистрацию проведенных прослушиваний и перехватов, на любых носителях! Но как проверить законность действий, которые не регистрируются?
Генпрокуратура не видит в сложившейся ситуации ничего плохого. Более того, главный документ, позволяющий осуществлять несанкционированный доступ к информации — те самые технические требования — не опубликованы для всеобщего сведения и не подлежат регистрации в Минюсте как технический документ. Прокуратура не могла получить эти документы! Как автору удалось с ними ознакомиться — особый рассказ. К слову, дал и прокуратуре почитать.

Юрий ВДОВИН, правозащитная организация «Гражданский контроль»