«глупость и невежество страшнее любых врагов»
Ее открытость и искренность во время встречи в прямом эфире с Никитой Михалковым, доверенным лицом Владимира Путина, покорили даже самого Михалкова — он прослезился, услышав в свой адрес добрые слова. А миллионная аудитория у телевизора узнала из слов Ирины Прохоровой о реальной ситуации с культурой в российской провинции: благотворительный фонд Михаила Прохорова, в руководстве которым Ирина Дмитриевна играет одну из главных ролей, уже восемь лет поддерживает культурные инициативы в Сибири и северных районах России. Несколько дней назад Ирина Прохорова приезжала в Петербург, провела несколько встреч с жителями города и так же открыто и искренне отвечала на все вопросы.
Так считает Ирина Прохорова, главный редактор «Нового литературного обозрения»,
во время президентских дебатов положившая на лопатки Никиту Михалкова
О Владимире Мединском
Он только что приступил к своим обязанностям и пока ничего не совершил, ни хорошего, ни плохого, только сделал несколько заявлений, и его политические идеи мне не очень близки. Но впервые за последние 20 лет у нас министр культуры — идеолог. Меня, как человека, имеющего советский опыт, это настораживает: если культуру будут смешивать с идеологией, то, если будет проводиться не культурная политика, а идеология в культуре, это в любом случае — тупиковый путь, какой бы ни была эта идеология.
Если бы министром культуры была я
Главная проблема — нужна децентрализация культуры, сейчас все стянуто в центр, а регионы лишены денег, поддержки, внимания. Я бы собрала экспертов, которые могут представить ситуацию реального состояния культуры в регионах страны и тех точек роста, на которые можно опереться. У нас очень много депрессивных, умирающих городов с монопредприятиями, которые уже вряд ли восстановятся. Нужно сделать ставку на развитие культурных кластеров, которые создаются по всему миру, как правило, в бывших промышленных регионах — что-то вроде интеллектуальных диснейлендов. Я всегда привожу мой любимый пример — город Канск, захудалый город, убывающее население, единственный завод закрыт. В 90-х годах группа молодых московских художников с Павлом Лабазовым приехала туда и сделала там фестиваль неформатного кино. Они за десять лет его так раскрутили, что сделали международным, туда приезжают мастера кино и видеоискусства со всех стран мира, местные власти поняли, что город начинает жить, местные бизнесмены стали помогать.
О светской культуре
Это очень важный вопрос: что является ядром светской культуры в России? Светская культура у нас никогда не была развита, потому что мы всегда жили в религиозном или квазирелигиозном обществе, литература, искусство, образование всегда были в плену идеологии и квазирелигиозной доктрины. Общероссийская тоска по мировой культуре позволила нам адаптировать европейскую культуру к своей, мы живем ею, нам ее преподают в школе и у нас складывается впечатление, что мы органично в ней существуем. До того момента, когда начинается очередной перелом и становится понятно, что это очень тонкая пленка культуры, а под ней — желание найти очередного пастыря. Сейчас светская культура в опасности: я уважаю верующих людей и церковь, но сейчас фактически церковь выступает в некотором смысле в роли идеологического аппарата ЦК.
О возможном введении платы за обучение в школе
По-моему, это безумие, это проблемы коррумпированного сознания, когда люди, пришедшие во власть, думают, что большая часть населения будет платить за обучение. Ничего подобного, мы очень скоро получим не просто плохо образованных, а неграмотных людей, как в XIX веке. И это катастрофа значительно большая, чем падение цен на нефть. Мне кажется, что давно пора создавать большое общественное движение с условным названием «Руки прочь от образования!». Надо собирать экспертное сообщество, создавать логику нового образования, которое нужно менять, а не уничтожать на корню.
О современном искусстве
Можно по-разному представить современное искусство — как пощечину обществу или глубоко гуманистическую акцию. Когда мы стали работать в регионах, мы поняли, что молодежь его жаждет, но в массе своей общество плохо воспринимает — и не потому, что люди не способны воспринять современное искусство, а потому, что они и классического не знают. В Норильске мы столкнулись с очень консервативной средой — туда за последние 20 лет никакие театры не ездили, никакие выставки. Перед нами встала задача: сразу ввозить новое, радикальное и получить плевок в лицо в самом прямом смысле слова или попытаться понять состояние готовности общества? Мы пошли на компромисс: сначала привезли симфонические оркестры, классические театральные постановки. И в рамках этого — немного современности. Выбирая между эстетикой и гуманизмом, мы выбрали гуманизм.
О доступности культуры
В нашей стране доступа к культуре населения практически нет: огромная страна, сильно дифференцированное общество, и только очень большие города могут что-то дать своим жителям. А остальная страна остается вне культурного влияния, небольшие города и поселки оказываются оторванными от культурного процесса. Я люблю пример Финляндии, которая тоже начинала как не самая культурно развитая страна. Финны разработали государственную программу, по которой из деревень специальными автобусами людей привозят на фестивали, на показы спектаклей или концертные программы. Если не сохранять единое культурное пространство, происходит огромный разрыв между большей частью населения и небольшой образованной прослойкой. Мы уже знаем, к чему это приводит.
О коррупции в образовании
В нашем современном обществе не сформулирована главная задача: для какого общества мы обучаем людей? Советское образование было отличным для советского общества. Для милитаристского государства нужна жестко регламентированная система обучения, а если мы хотим конкурировать мозгами, то надо перестраивать всю систему образования. Коррупция в образовании связана в первую очередь с тем, что образование не сфокусировано под конкретную задачу — у нас надо получить корочку, а не реальное количество знаний. А корочки можно купить. Поэтому пока мы сами себе не скажем, что мы за общество и для чего нам нужны образованные люди, коррупцию в образовании не истребить.
О митингах
Была практически на всех митингах. С одной стороны, солидарна с людьми, выходящими на улицу, и понимаю, как важно выйти и заявить свою гражданскую позицию. С другой — все больше не удовлетворена организаторами, которые выдвигают одни только политические лозунги. «Россия без Путина!» — это отлично звучало в декабре, марте. Сейчас люди ждут осуществимых лозунгов. Например, если говорить о культуре, стоит бороться за отмену целого ряда законов, которые ограничивают библиотеки и музеи в их деятельности. И неправда, что это ничего не дает: любая власть реагирует на недовольство граждан, а если ничего не делать, будет хуже.
О миллиардах брата
Дискомфорта от этого не испытываю. Я его люблю как брата, а не как миллиардера, горжусь, что он оказался таким блестящим человеком, волнуюсь: бизнес — рискованное занятие в нашей стране. А миллиардер — ну да, есть в этом и приятные стороны.
О Владимире Мединском
Он только что приступил к своим обязанностям и пока ничего не совершил, ни хорошего, ни плохого, только сделал несколько заявлений, и его политические идеи мне не очень близки. Но впервые за последние 20 лет у нас министр культуры — идеолог. Меня, как человека, имеющего советский опыт, это настораживает: если культуру будут смешивать с идеологией, то, если будет проводиться не культурная политика, а идеология в культуре, это в любом случае — тупиковый путь, какой бы ни была эта идеология.
Если бы министром культуры была я
Главная проблема — нужна децентрализация культуры, сейчас все стянуто в центр, а регионы лишены денег, поддержки, внимания. Я бы собрала экспертов, которые могут представить ситуацию реального состояния культуры в регионах страны и тех точек роста, на которые можно опереться. У нас очень много депрессивных, умирающих городов с монопредприятиями, которые уже вряд ли восстановятся. Нужно сделать ставку на развитие культурных кластеров, которые создаются по всему миру, как правило, в бывших промышленных регионах — что-то вроде интеллектуальных диснейлендов. Я всегда привожу мой любимый пример — город Канск, захудалый город, убывающее население, единственный завод закрыт. В 90-х годах группа молодых московских художников с Павлом Лабазовым приехала туда и сделала там фестиваль неформатного кино. Они за десять лет его так раскрутили, что сделали международным, туда приезжают мастера кино и видеоискусства со всех стран мира, местные власти поняли, что город начинает жить, местные бизнесмены стали помогать.
О светской культуре
Это очень важный вопрос: что является ядром светской культуры в России? Светская культура у нас никогда не была развита, потому что мы всегда жили в религиозном или квазирелигиозном обществе, литература, искусство, образование всегда были в плену идеологии и квазирелигиозной доктрины. Общероссийская тоска по мировой культуре позволила нам адаптировать европейскую культуру к своей, мы живем ею, нам ее преподают в школе и у нас складывается впечатление, что мы органично в ней существуем. До того момента, когда начинается очередной перелом и становится понятно, что это очень тонкая пленка культуры, а под ней — желание найти очередного пастыря. Сейчас светская культура в опасности: я уважаю верующих людей и церковь, но сейчас фактически церковь выступает в некотором смысле в роли идеологического аппарата ЦК.
О возможном введении платы за обучение в школе
По-моему, это безумие, это проблемы коррумпированного сознания, когда люди, пришедшие во власть, думают, что большая часть населения будет платить за обучение. Ничего подобного, мы очень скоро получим не просто плохо образованных, а неграмотных людей, как в XIX веке. И это катастрофа значительно большая, чем падение цен на нефть. Мне кажется, что давно пора создавать большое общественное движение с условным названием «Руки прочь от образования!». Надо собирать экспертное сообщество, создавать логику нового образования, которое нужно менять, а не уничтожать на корню.
О современном искусстве
Можно по-разному представить современное искусство — как пощечину обществу или глубоко гуманистическую акцию. Когда мы стали работать в регионах, мы поняли, что молодежь его жаждет, но в массе своей общество плохо воспринимает — и не потому, что люди не способны воспринять современное искусство, а потому, что они и классического не знают. В Норильске мы столкнулись с очень консервативной средой — туда за последние 20 лет никакие театры не ездили, никакие выставки. Перед нами встала задача: сразу ввозить новое, радикальное и получить плевок в лицо в самом прямом смысле слова или попытаться понять состояние готовности общества? Мы пошли на компромисс: сначала привезли симфонические оркестры, классические театральные постановки. И в рамках этого — немного современности. Выбирая между эстетикой и гуманизмом, мы выбрали гуманизм.
О доступности культуры
В нашей стране доступа к культуре населения практически нет: огромная страна, сильно дифференцированное общество, и только очень большие города могут что-то дать своим жителям. А остальная страна остается вне культурного влияния, небольшие города и поселки оказываются оторванными от культурного процесса. Я люблю пример Финляндии, которая тоже начинала как не самая культурно развитая страна. Финны разработали государственную программу, по которой из деревень специальными автобусами людей привозят на фестивали, на показы спектаклей или концертные программы. Если не сохранять единое культурное пространство, происходит огромный разрыв между большей частью населения и небольшой образованной прослойкой. Мы уже знаем, к чему это приводит.
О коррупции в образовании
В нашем современном обществе не сформулирована главная задача: для какого общества мы обучаем людей? Советское образование было отличным для советского общества. Для милитаристского государства нужна жестко регламентированная система обучения, а если мы хотим конкурировать мозгами, то надо перестраивать всю систему образования. Коррупция в образовании связана в первую очередь с тем, что образование не сфокусировано под конкретную задачу — у нас надо получить корочку, а не реальное количество знаний. А корочки можно купить. Поэтому пока мы сами себе не скажем, что мы за общество и для чего нам нужны образованные люди, коррупцию в образовании не истребить.
О митингах
Была практически на всех митингах. С одной стороны, солидарна с людьми, выходящими на улицу, и понимаю, как важно выйти и заявить свою гражданскую позицию. С другой — все больше не удовлетворена организаторами, которые выдвигают одни только политические лозунги. «Россия без Путина!» — это отлично звучало в декабре, марте. Сейчас люди ждут осуществимых лозунгов. Например, если говорить о культуре, стоит бороться за отмену целого ряда законов, которые ограничивают библиотеки и музеи в их деятельности. И неправда, что это ничего не дает: любая власть реагирует на недовольство граждан, а если ничего не делать, будет хуже.
О миллиардах брата
Дискомфорта от этого не испытываю. Я его люблю как брата, а не как миллиардера, горжусь, что он оказался таким блестящим человеком, волнуюсь: бизнес — рискованное занятие в нашей стране. А миллиардер — ну да, есть в этом и приятные стороны.
Записала Наталья ШКУРЕНОК
Фото автора