Баня не по Маяковскому

Наконец-то выкристаллизовалась настоящая, неподменная национальная идея — уничтожение культуры и знания о ней. «Неэффективные» вузы, «никчемные» НИИ, лишние ученые. Государство осознало, что любой гуманитарно вооруженный человек потенциально опасен. На этом фоне сокращение субсидирования петербургских театров примерно на 200 миллионов рублей — событие рядовое.

Вот уже два месяца директора театров не могут вызвать на диалог вице-губернатора Василия Кичеджи и получить от него разъяснения. В результате петербургское отделение Союза театральных деятелей подало иск в прокуратуру с просьбой установить законность происходящего.

Ликбез

Не будем вспоминать Древнюю Грецию, где город платил ремесленникам жалованье за то, чтобы несколько дней они сидели в театре с утра до ночи и эстетически развивались.

Советская власть зрителям не платила, но содержала огромное число репертуарных театров (с постоянной труппой, зданием, широким репертуаром), делая искусство общедоступным. Нашей системе (как и системе профессионального театрального образования) завидовал мир. В таком театре актер не барабанит изо дня в день одну и ту же роль, как в антрепризе, он творчески растет от роли к роли и дает залу настоящую живую энергию.

В «рыночное» десятилетие чиновники, даже близко не знающие мировой практики, решили приравнять театр к бане. Не так давно питерским театрам была спущена отчетность «по поголовью»: сколько народа помылось (посмотрело спектакль). Директорам велено обеспечить не менее 80% посещаемости, а это значит, что в репертуаре останется одна попса, для серьезного искусства, эксперимента тут места нет… Всем миром театры отбивались от «отчетности по банным помывкам», боролись за право отчитываться количеством сыгранных спектаклей.

Главная идея государства, стремящегося сэкономить на самой остаточной сфере, сфере культуры, формулируется легко и непринужденно: театр, содержи себя, зарабатывай на жизнь, окупайся, как и во всем мире. Начальники не знают, что «во всем мире» приносит прибыль только Бродвей с его индустрией мюзикла, существующей в Нью-Йорке, между 42-й и 46-й стрит. Это одна точка на карте. Больше нет. При этом в бродвейский мюзикл сперва вкачиваются миллионы, а уж потом, в течение многих лет, отбиваются. Нашим Бродвеем мог стать мюзикл «Норд-Ост», сделанный по такой схеме. Если бы не трагедия в Театральном центре на Дубровке, через год он окупил бы затраты, через два стал приносить прибыль. Но судьба распорядилась иначе, и это тоже некий знак: в нашей стране Бродвей невозможен.

Рассказы про самоокупаемый театр — вранье. В США собственные доходы театров составляют те же 30–35%, в самых крупных театрах — 40%. Больше не бывает. У нас остаток покрывало государство, у них — частные пожертвования. Но и они — государственная политика: государство не берет налог с жертвователей на культуру.

Лично мне нравится эстонская модель, принятая в 1990-е годы. Около 10% от продажи табака и алкоголя идет в фонд «Культур-капитал». Так государство стимулирует театры. «Чем больше мы пьем, там лучше наш театр», — шутят жители Эстонии, где каждый (!) житель, по статистике, раз в год бывает в театре.
Представляете, как бы расцвело наше искусство, прими Россия аналогичный закон?..

Но мы не в США и не в Эстонии. Мы в России, а еще конкретнее — в Петербурге.

Глупов

Если кто не знает, с лета наша «культурная столица» живет без руководителя Комитета по культуре. Это с очевидностью означает одно: никакой концепции культурного строительства в Петербурге нет, а Смольному удобнее, чтобы никто ничего не решал, не диктовал, не отстаивал. В общем, живем без головы — как при Брудастом (Органчике) в «Истории города Глупова» у Салтыкова-Щедрина.

Ситуация осложняется тем, что вице-губернатор по культуре Василий Кичеджи — человек неместный. Он не знает петербургского пространства, а оно непростое. Это город «второй реальности», и солнце на Сенной до сих пор заходит так, как написано у Достоевского, а не так, как угодно солнцу, и «эффективный менеджер» всегда рискует здесь стать персонажем Гоголя или Салтыкова-Щедрина (наиболее благополучный вариант — Достоевского). Вице-губернатор людей в лицо не различает, с культурной историей незнаком, он с трудом вступает с Петербургом в содержательный контакт. Одних производственных навыков недостаточно, чтобы появилась концепция культурного развития. Приходится заводить сомнительных консультантов — персонажей, буквально сошедших со страниц того же Гоголя. В результате «вредных советов» процветают глупость, кумовство, случайность.

А губернатор Полтавченко то заявляет, что будет делать фестиваль «Верю!» православной направленности, то вдруг в городе широко презентуется новый международный фестиваль под водительством Льва Додина (но проводящая контора будет подозрительно отделена от МДТ). При всем уважении к Додину не очень понимаю все это в плане городского бюджета, поскольку в 2012 году петербургскую культуру постигло сокращение финансирования примерно на 200 млн «зарплатных» (при вмененной обязанности бюджетников повысить зарплаты). И именно в это время на фестиваль, не имеющий пока ни концепции, ни структуры, ни программы, выделяется 120 миллионов… Видимо, «Балтийский дом» и Александринский фестиваль не покрывают запросов Смольного в европейском искусстве (верю!). Но именно в 2013-м крупнейший Чеховский фестиваль обещает экспансию фестивальных спектаклей из Москвы в Питер… Все это какой-то абсурд.

Если семеро по лавкам сидят полуголодными, если нет денег на новые площадки, на уже существующие фестивали, на субсидирование театров, то где логика учреждения новых, неопробированных проектов?

Снижение субсидирования театров в ХХ веке в СССР пытались предпринять лишь дважды: в 1948 году, когда закрылись многие театры (тут роптать грех, надо было восстанавливать страну), и в 1960 — 61-м (тогда вышло постановление Совмина о движении к самоокупаемости, о сокращении финансирования театров на 20% каждый год). Но как кукуруза отказалась родиться — так и постановление это выполнить не удалось.

А какая беда сейчас? Война? Недород? Нефть бьет фонтаном, вывоз средств из страны зашкаливает. От какой нищеты формируется такой бюджет? Какова его логика? Театры уже два месяца бьются в конвульсиях, пытаясь ее понять.

Директора писали Кичеджи, просили встречи, обсуждения, объяснений, но у него другая шкала ценностей: там депутат Милонов — объявленный светоч прогресса, а директор Михайловского театра Кехман, находящийся под следствием, — эффективный менеджер. Театры обращались в «безголовый» Комитет по культуре, но его работники сторонятся всякой публичности, определенности, они не принимают решения (начальника же нет, никто ни за что не отвечает). В конце января, чтобы не быть уволенными за невыдачу зарплат, директора вынужденно подписали субсидиарные договоры, которые беззаконны, ибо в 2011 году на три (!) года были заключены договоры, в которых черным по белому написано, что субсидирование не может идти в сторону уменьшения, что государство гарантирует это.

Несколько дней назад состоялось расширенное правление Санкт-Петербургского отделения СТД. На нем не было ни одного представителя Комитета по культуре, но выступал депутат ЗакСа, председатель комиссии по культуре Максим Резник (он уже организовал встречу директорского корпуса со спикером ЗакСа Вячеславом Макаровым) и Елена Драпеко из Госдумы. Не дождавшись диалога с городскими властями, СТД подал иск в прокуратуру на незаконные действия Комитета по культуре.

Понятно, что в России идет спланированный поход на гуманитарную сферу нашей жизни, понятно, что 4% населения, составляющие во всем мире театральную публику, — та самая часть населения, которая никому не нужна. И, уничтожая «код города», его атмосферу (вполне остаточную…), превращая Петербург из столицы в станицу, петербургское начальство скачет на конях в первых рядах, не считая необходимым вступать в ненужные разговоры с «местным населением».

Такого напряжения во взаимоотношениях с местной (а на самом деле как раз далеко не местной, ввезенной) культурной властью не было давно, говорили директора и худруки петербургских театров. А точнее — не было ни-ког-да, даже при советской власти, уточняли они же. В городе невозможно дышать. Это говорят без исключения все деятели театра: успешные, безуспешные, умудренные и начинающие. Во всех смыслах — приехали.