Совершеннолетняя волокита

Татьяна Казанцева всю жизнь проработала строительным экспертом и, по ее словам, серьезно подошла к покупке квартиры на Народной улице в далеком 1995 году. «Я изучила все документы, поговорила с председателем ЖСК — никаких подозрений квартира не вызывала», — рассказывает Татьяна. Наконец заплатила солидную по тем временам сумму — 16 тысяч долларов. Но Казанцеву все-таки обманули — квартира была продана по поддельным документам.

Выселение угрозой убийства

Некто Травников — последний законный владелец жилья — заявил в милицию, что у него пропал паспорт и его собственностью распорядились неизвестные, оформив несколько перепродаж. Человек, официально продававший квартиру Казанцевой, некто Пинчук — оказался подставным бомжом. Было возбуждено уголовное дело, но шло оно ни шатко ни валко.

На следствии Пинчук показал, что одним из организаторов липовой сделки был сам Травников. «Полагаю, аферисты рассчитывали признать договор о продаже квартиры недействительным, выселить меня и вернуть мне ее стоимость не по рыночной цене, а по пибовской. Разница получилась бы значительная», — поясняет Татьяна Казанцева.

До поры до времени казалось, что аферисты просчитались: Татьяна Казанцева была добросовестным приобретателем, и выселить ее из квартиры по закону было невозможно. Гром грянул в 2004 году.

«В марте 2001 г. на квартиру был наложен арест, что исключало возможность моего выселения, — рассказывает Татьяна Андреевна. — Однако в мае 2004-го мне позвонила пристав Тамара Тяпкина и «по секрету» рассказала, что мне надо уехать из города недели на три: якобы меня собираются убить. Я в разводе, детей нет, поэтому были все основания ей поверить: нет человека — нет проблемы… Я уехала в Волгоград к знакомым 17 мая 2004 года, вернулась только в сентябре — и узнала, что уже 25 мая Тяпкина вселила в квартиру Травникова».

Татьяна Андреевна оказалась на улице и вынуждена была снимать жилье. Восемь месяцев она добивалась возбуждения уголовного дела против Тяпкиной. Ей это удалось, но в 2006 г. та была амнистирована судом.

Сути дела это не меняло: Казанцева лишилась жилья в результате незаконных действий судебного пристава, то есть представителя государства. Кроме того, она была признана потерпевшей по делу о мошенничестве с квартирой. Таким образом, у Татьяны Андреевны было два пути: добиваться возмещения либо от мошенников, незаконно продавших ей квартиру, либо от государства, от имени которого незаконно действовала Тяпкина.

Подвиг судьи

Пинчук к тому времени был уже мертв, и получить с него было нечего. Однако расследование показало, что аферу удалось провернуть исключительно потому, что были допущены серьезные нарушения при оформлении сделок с квартирой.

Оказалось, что нарушения совершали пять нотариусов, три регистратора ГБР и три инспектора ГБР. Все они являлись фигурантами дела, и теоретически Казанцева могла бы обратиться к ним с гражданским иском — если бы следствие добросовестно выполнило свою работу.

Но с ноября 2001 г. следователи регулярно прекращали уголовное дело в отношении этих 11 лиц «за истечением срока давности» — с момента совершения мошенничества прошло десять лет. Вот только истечение срока — это нереабилитирующее обстоятельство, и чтобы прекратить уголовное дело, требовалось согласие самих фигурантов. Если бы оно было получено — Татьяна Казанцева вполне могла бы обратиться к ним с гражданским иском и, вернув свои деньги, купить другую квартиру.

Тем более что люди они не бедные. Некоторые за прошедшие годы стали судьями, а Сергей Выменец — один из нотариусов, который, как было установлено следствием, оформлял документы с нарушениями, — оказался заместителем начальника управления Минюста по СЗФО. (Прим.: Выменец был и среди нотариусов, оформлявших сделки черного риелтора Алексея Герасименко, осужденного на смертную казнь за убийство девяти человек, но не проходил по делу даже в качестве свидетеля).

Казанцевой было необходимо, чтобы дело в отношении нотариусов и сотрудников ГБР прекратили по закону — но следователи упорно не хотели брать у фигурантов согласие на прекращение уголовного дела с «истечением сроков» и прекращали дело без этой необходимой формальности. Невский районный суд и прокуратура раз за разом отменяли такие решения как незаконные. Казанцева не уставала жаловаться, следствие не уставало игнорировать требования УПК.

Казанцева несколько раз в суде доказывала незаконность действий следователей и надзирающей за ними прокуратуры. Последнее такое решение — от 30 марта 2012 года: «Доводы жалобы Казанцевой на бездействие следователя и руководства следственного управления УВД Невского района полностью подтверждены представленными материалами дела».

Вынося это решение, судья Харитонов пошел на редкий для российского правосудия поступок — вынес частное постановление «в отношении следователей А. А. Комаровой, К. А. Григорян, начальника СУ при УМВД по Невскому району Р. И. Федорова, зампрокурора Невского района А. А. Лебедева». Основанием для этого послужили «полное игнорирование следователями как указаний прокурора, так и требований со стороны руководства СУ и ГСУ, полное нежелание исполнять свои должностные обязанности при расследовании данного дела», а также нежелание исполнять решения суда. Судья отмечает, что еще в 2007 г. «в отношении начальника СО А. А. Комаровой за допущенную волокиту приняты меры дисциплинарного воздействия. Тем не менее волокита по делу продолжается даже после проведения неоднократных служебных проверок и привлечения виновных к дисциплинарной ответственности».

Насколько известно «Новой», Комарова была уволена еще до вынесения частного постановления, Федоров, Григорян и Лебедев работают до сих пор; дело все еще находится в подвешенном состоянии. «Когда Казанцева обратилась к нам за помощью и показала это частное постановление суда, я ей просто не поверил: мне ранее не приходилось с подобным сталкиваться, — рассказывает Борис Коваленко, помощник депутата ЗакС Бориса Вишневского. — Я запросил у суда копию этого документа, и оказалось, что все правда».

«Оснований нет»

Сейчас Татьяна Андреевна надеется на компенсацию от государства. В 2006 г. суд постановил дать потерпевшей Казанцевой госзащиту, в 2009-м милицией приняты дополнительные меры защиты на основании закона №119-ФЗ — по которому она имеет право на «возмещение имущественного ущерба, причиненного ей в связи с ее участием в уголовном судопроизводстве». По этому постановлению Минфин должен был выплатить Казанцевой рыночную стоимость похищенной у нее квартиры с последующим взысканием этих средств с лица, виновного в причинении ущерба.

Вот только механизм реализации этого закона не проработан: Минфину для выплаты денег нужен исполнительный лист либо судебный приказ, а обратиться в суд должен тот, кто вынес постановление о защите, то есть полиция. Пока Казанцева добивалась, чтобы полицейские это сделали, она узнала, что само постановление о защите уже два года как отменено.

Татьяна Андреевна оспорила отмену государственной защиты в суде и 14 февраля 2013 г. получила решение, подтверждающее, что отменять постановления о защите нельзя, пока ее права не будут восстановлены. С тех пор она добивается того, чтобы полиция исполнила решение суда и вынесла новое постановление. По закону полицейским на это дается десять дней; прошло уже полгода…

Отписки

«Случай абсолютно возмутительный, — комментирует Борис Коваленко. — Мы трижды писали в Генпрокуратуру, в Следственный комитет, губернатору — безрезультатно». На запрос депутата Вишневского из МВД ответили, что «постановление об отмене постановления о применении мер безопасности в отношении Казанцевой отменено» и «таким образом, в настоящее время допущенные нарушения по уголовному делу устранены».

Городская прокуратура ответила, что незаконные постановления следователей по этому делу своевременно отменялись прокуратурой. А значит, все в порядке: люди-то работают. Более того, «прокурору Невского района указано на необходимость усиления надзора за уголовно-процессуальной деятельностью органов внутренних дел и своевременность принятия мер прокурорского реагирования». Вывод: «Оснований для принятия иных мер прокурорского реагирования в настоящее время не установлено».

«Единственное, что удалось сделать, — добавляет Коваленко, — выделить Казанцевой комнату от города: жилье, которое предоставляется людям, попавшим в сложные жизненные обстоятельства». Так в коммуналке Казанцева и живет, не сдаваясь, ожидая конца истории, которая стала уже совершеннолетней: в этом году ей исполнилось восемнадцать.