"Если им можно, почему нам нельзя?"

Несмотря на все сомнения в его юридической безупречности, крымский референдум показал, что подавляющее большинство жителей полуострова хотят быть в составе России. Но как ситуация с Украиной может повлиять на внутреннюю политику России? И может ли присоединение Крыма спровоцировать всплеск сепаратистских настроений внутри РФ?

Об этом рассуждает известный петербургский правозащитник, преподаватель факультета свободных искусств и наук СПбГУ Дмитрий Дубровский.

– Несмотря на, казалось бы, однозначные итоги референдума, Крым – аннексированная территория с точки зрения норм международного права. Последствия для России уже неприятны и будут еще более тяжелыми – это касается и доступа наших граждан за рубеж, и падения рубля, и стагнации экономики, и ухудшения политической ситуации внутри России. В нашей стране уже сейчас возникла особая внутренняя напряженность, появляется тенденция объявления всех несогласных "предателями народа". Иными словами, "врагами народа", что сразу отсылает нас к риторике 30-х годов…

– Но ведь Россия устами президента Путина апеллирует к "праву народов на самоопределение"?

– У этого права есть масса разумных ограничений. Кроме того, давайте посмотрим, насколько эти слова соотносятся с российской действительностью. Российская Федерация в свое время объявляла людей, которые выступали за независимость Чечни, террористами и экстремистами. По нашим законам предусматривается уголовная ответственность за призывы к деятельности, направленной на нарушение территориальной целостности РФ. А Украина, видимо, с точки зрения Кремля, должна согласиться с тем, что ее целостность нарушена. Странная логика, на мой взгляд…

– А что все-таки выше: права человека и право народа на самоопределение или же право государств на целостность?

– "Прав народов", на мой взгляд, не существует юридически, но есть права лиц, принадлежащих к разным культурным группам. Я думаю, что права человека выше различных "прав народов" и особенно государств, потому что государства и создаются для защиты прав человека. По крайней мере, с точки зрения конституции демократических государств. Людям, на мой взгляд, должно быть непринципиально, в каком государстве жить, если их права защищены. Проблема в том, что все должно решаться демократически, а в данном случае дело не в том, что украинское государство не согласно, а в том, что большинство украинских граждан не согласно с тем, что по желанию группы людей часть территории становится частью другого государства.

– Но если права человека выше права государства, то и права "группы людей", живущих на "части территории" , тоже должны стоять выше. Допустим, большинство жителей Крыма сочли, что их права в составе Украины недостаточно защищены. Так вот, была бы у недовольных своим положением в составе Украины крымчан возможность реально самоопределиться, если бы не "братская помощь" России?

– Если речь идет о населении Крыма целиком, то это было бы невозможно, потому что ни одно государство не позволяет "самоопределиться" без договора с ним. И в истории есть примеры мирного урегулирования: например, мягкий развод Чехии и Словакии, когда изменились границы государства по взаимному договору. В случае если одно из сообществ категорически не хочет дробления территории, надо искать другие возможности: высокая степень автономии, федерализация страны... И потом, если мы говорим о Крыме, то чье самоопределение имеется в виду? Только "русского народа"? То есть русское население Крыма самоопределяется, но что в таком случае делать украинцам и татарам – уезжать? Или в новом государстве считать, что это не граждане?.. Российская власть пытается делать вид, что заботится о "народе Крыма". Но учитывая ситуацию, когда происходит фактическая оккупация, а потом в рамках этой оккупации – референдум, никто не будет признавать итоги этого референдума, кроме наших самых близких сателлитов. И то для них уже возникает некая опасность... например, в Казахстане есть Восточный Казахстан, где проживает преимущественно русское население, и там была попытка самоопределения. Может возникнуть и другая. И тогда уже с проблемой столкнется не "неправильная" власть Украины, а вполне себе "правильная" власть, например, президента Назарбаева…

– Может ли "крымский прецедент" усилить сепаратистские настроения в российских регионах?

– Не думаю. Такие движения и всплески маловероятны, поскольку все понимают, что Россия как авторитарная страна никаких разговоров об автономии не допустит.

– Но ведь в Российской Федерации есть регионы, в которых сепаратистские силы действовали и действуют вопреки всем официальным запретам. Взять тот же Кавказ…

– Один такой регион у нас точно есть – это Чечня. Причем де-факто она в высокой степени уже и сегодня независима. Конечно, многолетняя кровавая война, которую вела там Россия, уже привела к тому, что при наличии удобных обстоятельств этот регион российским не будет. Но пока что таких обстоятельств я не вижу. Однако ясно, что они в какой-то момент могут возникнуть. Ясно, что происходящее в Крыму как бы подталкивает к мысли: "Если такая логика имеет право на существование, то почему бы тогда и Чечне не отделиться, как Крыму, через референдум?" Ведь если сегодня постоянно вспоминается прецедент с Косово, то почему бы не вспомнить и историю с Чечней, которой Россия отказала в независимости, проведя две кровопролитные войны? Представим такую ситуацию: в Чечню входят, допустим, турецкие войска – "для защиты мусульманского населения", в республике тут же проходит референдум, по результатам которого выясняется, что она хочет независимости. Если Кремль так переживает за право наций на самоопределение, то, по идее, он должен считать нормальным возможный вариант отделения Чечни.

Ясно, однако, что слова про "право народов" – неискренние. И особенно интересно то, что за призывы к такому, как я только что гипотетически описал, сценарию сегодня в России можно схлопотать срок – ибо их расценят как "призывы к нарушению территориальной целостности РФ", что прямо запрещено законом...

– Как, на ваш взгляд, будет реагировать российское общество на эту политику двойных правовых стандартов, которую сегодня проводит Кремль?

– Пока мы можем наблюдать только имперскую истерику. У людей есть первый и второй каналы телевидения, и то, что они там видят, сильно отличается от реальности. Беда заключается в том, что этот имперский угар накрыл значительную часть интеллектуального сообщества в России, а это значит, что люди перестали рефлексировать: они не видят очевидные нарушения норм международного права, не замечают ежедневную ложь.

– Если бы началась реальная война, люди бы продолжили поддерживать политику правительства?

– В большинстве своем да. А что? Ведь, согласно их логике, "на нас напали, мы защищаемся"! Как известно, Вторая мировая началась потому, что на Германию якобы напала Польша…

– Если учесть, что уже сейчас мы возвращаемся к риторике 30-х годов, не грозит ли нам реальный тоталитаризм?

– Грозит, потому что в условиях наличия такого военного противостояния возникает мобилизационная риторика. Если раньше какая-то критика воспринималась как влияние Запада, то теперь людей просто называют предателями, по законам военного времени. Вообще, когда слабеющие режимы хотят укрепить себя, они зачастую начинают "маленькую победоносную войну". Но это плохо для этих режимов заканчивается. Когда Российская империя решила быстренько наказать Японию, кончилось это поражением и революцией, и в отдаленном итоге – крахом империи. Поэтому я бы не стал надеяться, что нынешняя военная кампания, если она начнется, будет быстрой, простой и легкой.

Да, сейчас сознание огромного числа людей милитаризовано, и многие аплодируют действиям Путина. И этих людей ждет страшнейшее разочарование, когда режим рухнет.

– Однако сейчас сложно поверить, что этот режим скоро рухнет...

– В 1969 году Андрей Амальрик написал книгу "Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?", и тогда все смеялись. Даже в конце восьмидесятых так называемые враги народа во всех своих планах не имели в виду, что с СССР что-то случится. Все дело в том, что авторитарные режимы падают очень быстро и неожиданно даже для современников.

– Что этому способствует?

– Режим разрушается тогда, когда все граждане перестают его поддерживать. Это связано с кризисом легитимности. Пока люди аплодируют "нашим танкам на чужой земле", режим будет вечен. Но в какой-то момент они могут решить, что это путь в никуда...

Сыграет роль заметное ухудшение ситуации в экономике из-за санкций Запада и из-за общей тупиковости российской модели хозяйственного развития. К этому добавится проблема с выездом за рубеж, а также усугубляющиеся социальные проблемы. Бюджет не выдержит крымской тяготы, особенно с учетом возможного падения цен на нефть. Люди реально будут меньше получать... И вряд ли властям удастся их убедить, что это из-за происков "национал-предателей"…