"Наблюдается выпадение кирпичей"

Сквозные трещины разошлись до 12 см, штукатурка обваливается пластами, из поехавших стен выпадают кирпичи. "Кто ответит за наши жизни, если случится обвал?" – этот вопрос обитатели дома адресуют чиновникам всех мастей. Ответственность не берет на себя никто.

В этих комнатах так много игрушек – кубики и куклы, мячи, машинки. Только здесь в них давно никто не играет. Плюшевая лошадь косит испуганным глазом на груду осыпавшейся штукатурки и осколков кирпичей под зияющей трещиной. Дочь и внуки Натальи Сергеевны уже почти год вынуждены обитать по съемным квартирам – страшно оставлять тут ребятишек.

В квартире Натальи Сергеевны по-прежнему "наблюдается выпадение кирпичей". Ширина раскрытия трещины достигла 12 см

– Мы и уполномоченному по правам ребенка уже написали, ведь только в нашем флигеле живет восемь малолетних детей и двое подростков! – говорит хозяйка.

Наталья Хисамутдинова – председатель совета дома, она и ведет обширную переписку с чиновниками. Стол завален пачками их отписок, томами вскладчину оплаченных жильцами экспертиз, актами осмотров жилуправления. Из последних – акт, датированный 13 марта. С бесстрастной констатацией: "по несущей стене трещина с расхождением 12 см… наблюдается выпадение кирпичей".

Так вот и наблюдают уже который месяц. Только за период с ноября по февраль раскрытие трещин по дому увеличилось почти в двадцать раз. Определенный нормативом лимит допустимых при производстве работ деформаций (до 2 см) давно выбран. А стройка по соседству еще только выбирается из нулевого цикла. Самые же большие риски, говорят специалисты, связаны с организацией котлована и производством подземных объемов. Именно созданием подземной автостоянки и увлечен в настоящее время застройщик – ООО "Набережная Лейтенанта Шмидта, 21" (структура компании SOLO бывшего вице-губернатора Молчанова).

Квартира в лицевом флигеле, выходящем на набережную. Как и Наталья Сергеевна, ее владелец тоже теперь опасается привозить к себе внуков

Изобличая липу

Компании этой еще 23 сентября прошлого года предписано было приостановить работы – до выполнения полного технического обследования пострадавшего дома, разработки мероприятий по усилению его конструкций и предотвращению дальнейшей деформации, согласования их с КГИОП и получения от комитета соответствующего разрешения.

Предписанные действия инвестор препоручил компании "ВЕНЧУР", которая изначально и по сию пору осуществляет по его заказу мониторинг состояния прилегающей застройки.

Контору эту жители давно подозревают в мухлеже – обвинения подкрепляют фотографиями контрольных штифтов на доме по Институтскому переулку, которые утром были выпучены из стены на несколько сантиметров, а к вечеру оказывались вбиты обратно по самую шляпку.

Жителей, понятное дело, в ответ обвиняли в дилетантизме и наговорах.

Интересно, что ответят теперь на выводы экспертизы, проведенной авторитетнейшими специалистами под эгидой доктора технических наук, профессора Владимира Улицкого. Обследование, осуществленное современными сейсмоакустическими методами, показало увеличение ширины раскрытия трещин с1–3 до 20–50 мм. Флигель, где обитает Наталья Сергеевна, находится в аварийном состоянии. Состояние второго дворового флигеля признано ограниченно работоспособным.

Третий, вытянутый вдоль набережной, "имеет локальный аварийный участок, примыкающий к строительной площадке". В целом по всем трем корпусам этого дома делается вывод: "Здание активно разрушается… Его состояние значительно ухудшилось после начала выполнения работ на строительной площадке".

Дворовый флигель, где живут восемь маленьких детей и двое подростков, эксперты считают аварийным

Перспектива неутешительная: вывод экспертов содержит предположение о том, что "существующие здания дома № 2/19 по 13-й линии В. О. получат дополнительные осадки с последующим раскрытием трещин по мере нагружения основания конструкциями возводимого здания".

Специалист по вызову

Главный специалист КГИОП отдела Василеостровского и Петроградского районов Ларина Занан, прибывшая на место после долгих настоятельных требований жильцов, предпочитает придерживаться иной точки зрения. Она охотно поддерживает версию, боле симпатичную инвестору: мол, если проект закроют, будет для окружающих зданий только хуже. Лучше уж дать ему возможность довести начатое до конца. А обитателям трещащих по швам квартир – по-хорошему договориться с ребятами из SOLO. Тогда те сделают ремонт. Хотя, признает Ларина Алексеевна, прежде чем завершится возведение элитника по соседству и пройдет еще пара-тройка лет, за которые все отстоится, затевать ремонтные работы бессмысленно.

– Да ведь наш дом просто рухнет за это время, люди могут пострадать, кто за это ответит? У нас уже признана угроза обрушения! – срывалась на крик Наталья Сергеевна.

– И что Жилищный комитет делает по этому поводу? – невозмутимо переводила стрелки госпожа Занан.

– Но ведь наш дом охраняется государством, вы должны за него отвечать!

– Ну вы уж всех собак хотите на мою голову повесить… Я не юрист, а архитектор, который ведет ваш объект, а не контролирует эту стройку. Контроль за стройкой ведет ГАСН, который выдал им разрешение. Мы выдали им разрешение на производство противоаварийных работ, и эти работы ведутся.

– Им было предписано остановить строительство, но они его не остановили. Почему вы не следили, чтобы исполнялось предписание? Я вам звонила, чтобы вы приехали, – вступает в разговор Алена из 41-й квартиры.

– А я и приезжала. Но на тот момент строительства не велось.

– Вы же их и предупредили, что едете!

– Да, а как иначе? Так положено.

Между тем у прокуратуры позиция иная. Представители надзорного ведомства, наведавшись на объект, не удовлетворились разыгранной перед ними "пятиминуткой тишины". А затребовали журнал учета выполнения работ. Из которого ясно следовало, что строительные работы велись и после получения предписания об их приостановке. Кроме того, прокурорская проверка установила, что в нарушение закона осуществлялись действия по усилению стен исторического здания без письменного разрешения КГИОП на их производство. В отличие от госпожи Занан надзорное ведомство убеждено, что комитет обязан был следить за исполнением предписания.

"В нарушение требований закона, а также несмотря на жалобы, поступающие от жильцов Выявленного объекта культурного наследия о его разрушении, Комитетом не осуществлен контроль за исполнением предписания от 23.09.2013, не были предприняты своевременные меры по сохранению объекта культурного наследия и привлечению к ответственности ООО "Набережная Лейтенанта Шмидта, 21". Причинами допущенных нарушений являются ненадлежащее исполнение сотрудниками Комитета своих должностных обязанностей…" – отмечается в февральском официальном документе Городской прокуратуры.

В представлении, направленном и. о. председателя КГИОП Александру Леонтьеву, указывается: "Условием, способствовавшим выявленным нарушениям, является отсутствие надлежащего ведомственного контроля за деятельностью подчиненных с Вашей стороны". В общем, получил Александр Гаврилович за Ларину Алексеевну по шапке. А ей, как видно, хоть бы хны. Продолжает подставлять шефа.

И просто Игорь

Аналогичное предписание, кстати, тогда же было направлено прокуратурой и на имя гендиректора компании SOLO Олега Сумбаева. С требованием устранить выявленные нарушения законодательства в сфере охраны культурного наследия и не допускать их впредь, а также устранить причины и условия, способствующие таким нарушениям.

Представитель инвестора сопровождал Ларину Алексеевну по ходу ее визита на объект, внимательно следил за всем происходящим, о чем-то вкрадчиво с ней перешептывался, но от комментариев для прессы категорически отказался. Даже представиться толком не пожелал. Я, говорит, просто Игорь. А с газетчиками ему общаться хозяин не велит – "потому что вы не на нашей стороне".

Ну, как говорится, была бы честь предложена. Могли ведь свою точку зрения представить. Не хотите, будем довольствоваться имеющимися документами.

Команда профессионалов профессора Улицкого исследовала не только состояние пострадавшего от действий SOLO дома XVIII века. Но еще изучила отчеты по мониторингу, осуществляемому конторой "ВЕНЧУР", и реализуемые по ее наработкам меры по усилению конструкций и предотвращению дальнейших деформаций.

Данные венчурова мониторинга в заключении Улицкого оцениваются как "ошибочные выводы". Это еще деликатно сказано. Для примера даются выдержки, содержащие сведения, способные претендовать на заведомо ложные:

"По результатам циклов наблюдений с 13.09.2013 по 05.01.2014 г. значительного прироста осадок не отмечено, отмеченные осадки находятся в зоне погрешности прибора, что свидетельствует об условной стабилизации осадок. Кроме одного цикла наблюдений с 01.12.2013 г. по11.12.2013 г. отмечен прирост осадок от 1 до 3 мм […] Т. к. работы на строительной площадке в период с 28.10.2013 по 05.01.2014 г. в зоне влияния (30 метров) на дом 2/19 не производились, то можно сказать, что существующий прирост осадок связан с условиями эксплуатации здания и остаточными деформациями, а не с влиянием нового строительства".

Тут, если обойтись без дипломатии, вранье на вранье. Как "работы не производились" – если обратное уже и прокуратурой установлено? Да и выкопировки из журнала работ свидетельствуют: например, устройство буронабивных свай осуществлялось и 2 ноября, и 8-го и 14-го, да и в другие дни. Обследование специалистов Улицкого фиксирует увеличение трещин почти в 20 раз, а "ВЕНЧУР" этого не отмечает. Если какие отклонения и признает, так валит на "погрешности прибора" или "условия эксплуатации". Стояло себе, значит, добротное здание со стенами толщиной до 70 см и железобетонными перекрытиями (установили во время капремонта 1961 г.), а тут вдруг стало разваливаться само по себе, из-за неподобающей эксплуатации. Ну а сносы, рытье котлована и забивка свай под его стенами – это все ни при чем.

Контора на доверии

Я у Ларины Алексеевны Занан поинтересовалась: каким образом она, как уполномоченный сотрудник КГИОП, отслеживает – соответствуют ли мероприятия по укреплению многострадального дома тому, что согласовал комитет? Нам, говорит, приносят данные мониторинга. Тот, который застройщик оплачивает – "ВЕНЧУРа"? Да, отвечает. И у вас нет сомнений в его объективности? А почему, удивляется Ларина Алексеевна, мы должны сомневаться? У них же есть лицензия.

Когда Наталья Сергеевна предложила госпоже Занан ознакомиться с альтернативной экспертизой, та даже в руки его брать не стала, как будто ей жабу какую предложили в ладошках подержать. Есть, мол, официальный порядок, вот подайте как положено, в комитет, зарегистрируйте. Мы рассмотрим.

Формально так и есть, конечно. Экспертизу только получили и подадут на днях – как положено. Но, думается, от выезда Занан с товарищами на место было бы больше толку, кабы свой визуальный осмотр сверяли с данными инструментального обследования Улицкого по каждой из этих трещин. Хотя бы просто для интересу. А то проходит Ларина Алексеевна по комнате, бросая по ходу: "Ну да, волосяные трещины…" "Какие волосяные, они же сквозные!" – удивляется хозяйка. "Нам этого не видно", – парирует Занан.

Полный неадекват

То, что у Ларины Алексеевны не вызывает сомнения, вызывает немало вопросов у непредвзятых специалистов.

В отчете Улицкого разработанный компанией "ВЕНЧУР" проект усиления конструкций исторического здания квалифицируется как "неадекватный в сложившейся геотехнической ситуации". Фактически все дело сводится к инъекциям цементного раствора под подушку фундамента. Что, по мнению независимых специалистов, даст лишь незначительный эффект. А в дальнейшем "эти работы могут привести к дополнительным технологическим осадкам".

Призванное обезопасить исторический дом устройство "стены в грунте" ведется застройщиком одновременно с установкой буронабивных свай по технологии FUNDEX.

То есть совмещают несовместимое в петербургских грунтовых условиях. Потому что данная технология, отмечается в заключении Улицкого, "сопровождается значительными технологическими деформациями (подъем – просадка)".

По мнению команды Улицкого, безопасную эксплуатацию здания способен обеспечить только комплексный проект усиления и оснований, и надземных конструкций дома, а также постоянный мониторинг "силами независимой организации".

О многочисленных нарушениях, сопровождающих продвижение проекта застройки на набережной и вызванных им угрозах, "Новая" писала неоднократно (см. наши публикации в № 44, 82 и 88 за 2013 год). В ноябре их обсуждали за круглым столом в пресс-клубе "Зеленая лампа". Тогда и профильные специалисты, и руководство КГИОП сошлись на том, что архитектурное решение требует серьезной корректировки и "надо сделать все возможное, чтобы дом № 19 не пострадал, не получил еще больше дефектов, чем он уже имеет" (цитируем Александра Леонтьева).

Тогда же Александр Гаврилович произнес прекрасные слова: "Гоголь писал, что каждый в своей должности не должен быть подлецом. Такой призыв я бы хотел сделать".

Видать, не услышал никто. Включая некоторых подчиненных, доставшихся в наследство от Веры Дементьевой.

Решение – за губернатором

В декабре Совет по сохранению культурного наследия при правительстве Петербурга, рассмотрев проект от SOLO (выполнен ООО "Лео-строй"), послал его на доработку.

Было принято решение создать рабочую группу, которая поможет застройщику скорректировать проект и обезопасить прилегающие исторические здания. Условились, что новая версия будет рассмотрена на первом заседании совета в 2014 году. Не случилось. Если мне не изменяет память, в ту группу включен был и профессор Улицкий.

Свою часть работы он уже выполнил. Почему бы не ознакомить с ней прочих коллег?

Что же до рассмотрения откорректированной версии проекта, то этот вопрос может уже оказаться не актуальным. В марте суд подтвердил решение УФАС о незаконности действий и решений КУГИ при объединении и приватизации земельных участков на набережной Шмидта, 21. Тех самых, что еще при Матвиенко отошли близкой тогдашнему вице-губернатору Молчанову компании.

Теперь, по мнению инициировавшего разбирательство депутата Алексея Ковалева, правительство города должно привлечь к ответственности виновных должностных лиц и выступить с исками о признании ничтожными заключенных сделок, чтобы вернуть участки в государственную собственность. И то, как застройщик целенаправленно доводит до уничтожения охраняемое государством здание XVIII века, и создаваемые им угрозы жизни и здоровью живущих там людей способны добавить Георгию Полтавченко аргументов в пользу принятия справедливого решения.