Между Новороссией и реальностью

Беженцы с юго-востока Украины продолжают прибывать в Петербург. Время идет, вооруженный конфликт продолжается, принимая все более тяжелый и кровавый характер.

Впрочем, и тем, кто уехал из-под обстрелов и бомбежек из зоны конфликта, на новых местах приходится не просто: громоздкая российская бюрократическая машина, несмотря на облегченные условия приема и оформления выходцев с Украины, перестраивается с огромным трудом.

Но главной проблемой все равно остается человеческий фактор: многие беженцы до сих пор так и не решили окончательно, останутся ли они в России, гражданами какой страны они являются и чего они вообще хотят от жизни.

— Быстрее бы все это закончилось, быстрее это стало бы Новороссией, мы бы вернулись домой и не надо нам никаких статусов! — вздыхает Марина Осипова, перешагивая через широкие трещины в асфальте. Мы идем с ней в общежитие, которое находится на Красносельском шоссе, 46: сюда Марину с 13-летней дочкой и еще десяток семей с маленькими детьми поселили в конце июля.

— Вы уверены, что будет Новороссия?

— Хотелось бы! У меня в Артемовске есть все для нормального существования — машина, квартира, мне не надо горбатиться, чтобы это заработать, — Марина снова вздыхает.

— Вы все это бросили? Не боитесь мародеров?

— Боюсь. Мама вчера звонила из Артемовска, хочет сдать нашу квартиру социальным службам, чтобы там жили беженцы. Их в Артемовске сейчас тоже много. Но рано или поздно наш город начнут бомбить, у нас там много всякой бронетехники стоит по дорогам.

— Чьей бронетехники — украинской или ополченцев?

— А кто ее знает, я с ними не общалась.

Лифт поднял нас на самый верхний, 15-й этаж общежития. Днем на этаже тихо: почти все взрослые в это время ходят по официальным инстанциям, пытаясь получить разрешение на работу, оформить различные справки, чтобы получить статус беженца или временное убежище.

Когда в начале июня Марина с дочерью и симпатичным псом по кличке Степка решили все-таки уехать из Артемовска, железную дорогу уже разбомбили, им удалось сесть в автобус на Москву. В дороге общались по интернету с такими же беженцами, которые уже нашли приют в России, познакомились с какой-то женщиной, предлагавшей временно пожить в ее однокомнатной квартире в Сертолове. И решили не оставаться в Москве, а сразу отправились в Петербург.

Из Сертолова через некоторое время перебрались во Всеволожск. В середине июня Марина подала документы в УФМС, получила от чиновников расписку и обещание, что в течение месяца ей позвонят. Звонка не дождалась и снова поехала на улицу Смолячкова. Прошла анкетирование, снова отдала документы чиновникам ФМС. И тогда же ей с дочерью дали направление в общежитие на Красносельском шоссе. В направлении было четко указано, что комната предоставляется на три месяца с возможным продлением срока проживания.

— Мы сюда приехали, здесь нас встретили, оформили, — рассказывает Марина. — Но 24 августа неожиданно пришла какая-то комиссия — люди из администрации Красносельского района, из полиции. Они потребовали, чтобы мы подписали еще один договор на проживание уже с жилищным отделом района. А в договоре сказано, что он действует с 8 августа по 8 сентября! Мы пытались возмущаться, а они нам пригрозили полицией и предупредили, чтобы мы готовились выехать.

Этот договор, по словам беженцев, заставили подписать всех, кто в тот момент находился в общежитии. В результате несколько десятков человек, в основном женщины с маленькими детьми, оказались перед угрозой выселения. А если учесть, что у взрослых фактически нет никаких документов (кроме украинских паспортов и расписок из УФМС о том, что они написали обращение на получение статуса), что денег у многих тоже остается совсем мало, а на работу без документов не берут, то ситуация сложилась критическая.

— Если бы они нам сразу сказали, что это жилье всего на месяц, мы бы не стали детей устраивать в школы! — возмущается Марина. — Сейчас ждем 8 сентября, но съезжать нам некуда!

— Нам предложили уехать в другие области, но нас там никто не ждет! — Галина, приехавшая из Северодонецка, показывает список областей, куда им предлагают переселиться. В списке — Республика Дагестан, Ингушетия, Волгоградская область, Татарстан, Мордовия, Пермский край, Самарская, Саратовская, Челябинская, Свердловская области. — Когда я спросила — там есть работа, жилье, к кому там обращаться? — мне на Смолячкова сказали, что я сама должна все это искать и узнавать. У меня ребенку пять с половиной лет, куда мы с ней на зиму глядя поедем? Вернуться домой я смогу, только если там будет Новороссия, а с новой украинской властью у меня полное разногласие.

У Юли в семье одни женщины: бабушка имеет российское гражданство, мама, сама Юля и ее дочка уже украинцы.

— Мама и бабушка устроились на работу в ЖЭК, у бабушки есть российское гражданство, а маму просто по договору взяли, — рассказывает Юля. — Мы пришли на анкетирование, спрашиваю у сотрудников УФМС: можно работать с распиской о том, что мы сдали документы? Они говорят: да, можете. Пошла там же в центр занятости, а они отвечают: нет, вы работать не можете. Куда нам теперь деваться?

— Мне дали распечатку возможных мест работы в центре занятости и сказали: сами ищите, — подхватывает Марина. — Я везде побывала, покаталась по городу, деньги потратила, но меня нигде не взяли. А при этом про нас на каждом шагу говорят: украинцы не хотят работать!

Как рассказала «Новой» Елена Фидрикова, заместитель председателя Комитета по социальной политике Петербурга и координатор штаба по работе с беженцами, ситуация с обитателями общежития на Красносельском шоссе находится под контролем их службы. По ее словам, сейчас всего около 540 человек живет в Петербурге по разным социальным адресам — в доходных домах, общежитиях. Все дети школьного возраста смогли пойти в школы. Но в последнее время возникла проблема, решить которую оказалось не так-то просто. По правилам, которые объясняют всем приехавшим с Украины, они должны после того, как зарегистрируются в УФМС, пройти процедуру анкетирования. Это нужно для точного понимания, что конкретно хочет именно этот человек: он решил остаться в России или собирается переждать ситуацию и потом вернуться домой? А по данным УФМС, из 540 жителей Украины, которые получили право на бесплатное проживание общежитиях и доходных домах, 170 человек, то есть треть, просто не явились на анкетирование.

— И сейчас мы не знаем, будут ли они трудоустраиваться в Петербурге, поедут ли в другие регионы, — рассказала Елена Николаевна. — Мы же не можем за них это решить, нам нужна максимально точная информация. Согласна, наши сотрудники из Красносельского района пошли на не совсем корректную меру — они фактически заключили устрашающие договоры, которыми хотели простимулировать беженцев пройти анкетирование и решить, что те хотят делать. Сейчас мы просто сверяем списки, и обещаю, что ни один человек из тех, кто заполнил анкеты и решил остаться в нашем городе, не будет выселен из этого общежития.

«Новая» продолжит следить за ситуацией с украинскими беженцами.