С благодарностью и перфоратором

Комментарий для Уголовного кодекса

О том, как собственник здания-памятника (ЗАO "Молис") принялся его крушить, не имея никакой разрешающей документации, как не пускали на объект сотрудников КГИОП, угрожая и матерясь, "Новая" рассказывала 22 сентября.

2 октября владелец здания распространил "комментарий о ситуации…" за подписью гендиректора ЗАО "Молис" Олега Капитанова. В нем, в частности, утверждалось, что концепция приспособления "Дома Штакеншнейдера" не предполагает проведения реконструкции здания и, соответственно, демонтажа исторических конструкций и внутренних интерьеров, являющихся предметом охраны. Собственник планирует произвести капитальный ремонт здания с сохранением всех его объемно-пространственных характеристик". Подчеркивалось, что опубликованные в СМИ изображения эскизного проекта, выполненного ООО "Архвижн" в 2007–2008 гг., "никакого отношения к проекту, реализуемому ЗАО "Молис", не имеют", он-де "еще находится в стадии разработки", а посему "к ремонтно-реставрационным работам ЗАО "Молис" не приступало".

Отсутствие проекта, однако, не помешало компании начать иные, отнюдь не реставрационные работы – а именно демонтажные. Которые, как свидетельствуют градозащитники, не прекращаются по сию пору. На сделанных ими снимках можно увидеть и снесенный эркер, и груды строительного мусора, и выезжающие со стройплощадки груженные обломками самосвалы.

Незаконные строительные работы и крайне неудовлетворительное состояние памятника зафиксировали и сотрудники КГИOП, проводившие внеплановые проверки 18 и 25 сентября: "отсутствие у здания значительного количества оконных заполнений, либо их повреждение, повреждение штукатурного слоя фасада здания, обрушение штукатурной поверхности потолков и стен здания, отсутствие межэтажных перекрытий, скопление в помещениях и на территории памятника большого количества строительного мусора, повреждение архитектурных элементов и лепного декора".

Господин Капитанов утверждает при этом, что арендаторы "до сих пор не освободили занимаемые площади, несмотря на расторжение договора" – относя это к одному из факторов, "отразившихся на текущем состоянии здания". Как арендаторы продолжают занимать лишенный межэтажных перекрытий и оконных заполнений дом – большая загадка. Впрочем, это далеко не единственная нестыковка с реальностью. В комментарии компании-владельца сообщается, например, что "ЗАО "Молис" месяц назад обратилось в КГИОП с просьбой выдать задание на инженерно-техническое обследование памятника". Тогда как соответствующее предписание дано комитетом еще в июне.

"С 17 по 25 сентября на объекте проводились работы, связанные с текущим обслуживанием здания, в том числе с выполнением требований Охранного обязательства", – заверяет Олег Капитанов. Основательно так обслужили, едва не убили – избавили от лишних частей тела.

Мелкие грешки гендиректор готов признать: да, пишет, "профильный комитет не был своевременно уведомлен о проведении этих работ, что вызвало обоснованные претензии к собственнику со стороны КГИОП".

Претензии КГИОП, однако, вовсе не сводились к тому, что его не уведомили вовремя. Комитетом в органы внутренних дел было подано заявление о преступлении, предусмотренном ст. 243 УК РФ (уничтожение или повреждение объектов культурного наследия) с требованием проведения проверочных работ по факту причинения вреда объекту культурного наследия и решения вопроса о возбуждении уголовного дела.

Господин Капитанов настаивает, что "никакого ущерба объектам охраны, определенным Охранным обязательством № 12570 от 21.01.2014, нанесено не было".

Но КГИОП считает иначе. "По факту нарушения условий охранного обязательства от 21.01.2014 КГИОП подготовлено и направлено в Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области исковое заявление о взыскании штрафа в размере 3 600 000 рублей и понуждении выполнить работы по сохранению памятника", – сообщается в официальном ответе ведомства.

Диалог с кувалдой в руках

"ЗАО "Молис" осознает свою ответственность за сохранение объекта культурного наследия и выражает благодарность сотрудникам КГИОП и лично председателю комитета Александру Макарову за принципиальную позицию в данном вопросе и конструктивные замечания, – завершает свой панегирик руководитель компании (не удосужившись даже свериться, каково имя-отчество нынешнего главы комитета. – Прим. ред.). На данный момент собственник находится в постоянном диалоге с представителями охранного ведомства и готов учесть все предложения специалистов".

Диалог разворачивается своеобразно. Ни проектная документация, ни результаты обследования технического состояния здания, ни историко-культурная экспертиза соответствия проекта требованиям охранного законодательства в КГИОП так и не поступили. Комитет, напомним, выдал предписание о приостановке строительных работ (а также уборке строительного мусора с его территории, выполнения обмеров и фотофиксации архитектурных элементов здания). Но местные жители и градозащитники каждый день фиксируют то выезд груженых самосвалов и перемещение рабочих, то шум перфоратора, то грохот обрушиваемых конструкций.

"Полиция – единственный орган, который может и обязан действовать в таких случаях – выяснить, что происходит, и пресечь правонарушение, – пояснял 6 октября на совете фракций ЗакСа депутат Алексей Ковалев. – Полицейские должны зайти на строительную площадку в рамках дознания либо уголовного дела, проверить поступившие сообщения о повреждении памятника. Но до настоящего времени полицией не проведен осмотр места происшествия, не опрошены сотрудники Комитета по охране памятников, не выяснены предметы охраны здания-памятника и не проведены действия по оценке ущерба. По результатам таких действий в случае установленного ущерба для памятника должно быть возбуждено уголовное дело по статье 243.1 УК "Нарушение требований сохранения или использования объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации". Причем лицо, нарушившее требование сохранения наследия, подлежит ответственности независимо от того, был ли ущерб причинен умышленно или случайно".

На тот момент депутат Ковалев уже дважды направлял сообщения о преступлении в ГУВД, а также в Управление МВД по Центральному району. И хотя, согласно Уголовно-процессуальному кодексу, на такие сообщения полиция обязана реагировать в течение трех дней, ничего сделано не было. Парламентарий предложил пригласить главу ГУВД по Санкт-Петербургу и Ленинградской области Сергея Умнова на заседание городского парламента для разъяснения причин, по которым полиция не предпринимает никаких действий для предотвращения преступления – разрушения памятника "Дом Штакеншнейдера". Председатель ЗакСа Вячеслав Макаров пообещал лично связаться с господином Умновым.

Пока же из ГУВД лишь пришел факс градозащитникам с извещением о том, что ими поданное аналогичное заявление о преступлении объединили с обращением КГИОП и передали в Управление организации дознания. А "Живой город" чуть ли не ежедневно сигнализирует полицейским об очередных незаконных работах на доме Штакеншнейдера.

Вернуть памятник городу

В среду губернатор Петербурга, отвечая на обращение депутата Бориса Вишневского, сообщил о возможности изъятия здания-памятника у собственника.

Вопрос о соответствующем обращении в суд будет поставлен по итогам рассмотрения заявления о преступлении, дел об административных правонарушениях и искового заявления КГИОП по фактам нарушения охранного обязательства. Губернатор напомнил, что ст. 54 Федерального закона № 73 предусматривает такую "крайнюю меру", как изъятие объектов культурного наследия.

Указанная статья предусматривает прекращение права собственности в случае невыполнения требований к сохранению объекта культурного наследия или совершения действий, угрожающих его сохранности и влекущих утрату им своего значения.

Если суд примет решение об изъятии, уполномоченный орган по управлению госимуществом выкупает данный объект или организует его продажу с публичных торгов.

Собственнику при этом возмещается стоимость выкупленного объекта – "в порядке, установленном Гражданским кодексом Российской Федерации".

Если же собственник в своем безумии дойдет до уничтожения памятника, то "земельный участок, расположенный в границах территории объекта культурного наследия, являющийся неотъемлемой частью объекта культурного наследия […] может быть безвозмездно изъят по решению суда в виде применения санкции за совершение преступления или иного правонарушения (конфискации) в соответствии с законодательством Российской Федерации".

Напомним, до 2007 года дом Штакеншнейдера находился в городской собственности. Был продан на торгах Фонда имущества Петербурга вместе с двумя зданиями по наб. р. Мойки (д. 7, литеры А и Б) за общую сумму 100 млн рублей. "Молис", перекупивший дом Штакеншнейдера у победителя тех торгов, неоднократно пытался продать его – сначала за 20 млн евро, затем за почти вдвое меньшую сумму, но желающих не нашлось.