Алексей Сергиенко: "К сожалению, Уорхол не живой, и нас нельзя сравнивать"

На вопрос, сколько портретов Путина помещается на одной майке, живописец ответил: "Около полутора тысяч. Картина разбита на 100 квадратиков: в одном нарисована звездочка, в другом – Путин". Майки, куртки и шапки в его коллекции всех размеров – до самых маленьких.

– Неужели вы думаете, что родители будут одевать в майки с Путиным своих детей?

– Будут. Уже есть заказы. Причем первый – это курточка с буквами "ВВ". Папа заказал себе и двухлетнему сыну.

– И сколько стоит такой эксклюзив?

– Майки я делал самого высокого качества, которое в мире есть. Продаю их по две тысячи рублей. Себестоимость получилась больше тысячи.

– Путин помог вам в чем-нибудь по жизни?

– Когда в 90-м году я торговал матрешками у Спаса на Крови, нас пытались рейдеры захватить. В меня стреляли, завели уголовные дела. Тогда я уже был связан с Госдумой. Я встретился с Чайкой, он был генпрокурором страны, а потом с Путиным. Меня привели и сказали, что Путин может решить мой вопрос. Тогда Владимир Владимирович руководил Совбезом. Но все понимали: он будущий президент. Он вышел с совещания, услышал, какая проблема, и сказал: "Понятная проблема. Давайте вместе сфотографируемся, вы фотографию покажете своим врагам. Если ее не хватит – вот моя визитка". Фотографии хватило. (Даты и факты этой истории остаются на совести рассказчика. – Ред.)

– Вам никто не говорил, что вы эксплуатируете образ президента России?

– Я приношу пользу нашей стране и себе тоже. Потому что чем крепче наша страна, тем лучше мне в ней живется. Я абсолютно не хочу жить в другой стране. Первой картиной, которую я нарисовал, были "Ромашки". Я даже свою машину обклеил ромашками. И лифт дома у меня в ромашках. Потом я нарисовал "Березки". Потом появился "Владимир Владимирович". В Новый год я был в Индии и на песке нарисовал палочкой картину с ним. Я понял, что он уже неотъемлемая часть нашей страны.

– Вы собираетесь выставляться в Париже. Не боитесь, что французы вас освищут?

– Это будет выставка современного искусства при Лувре. В Париже у нас не будет политических картин как таковых. Но с Путиным будут. Я не так давно съездил в Нью-Йорк. Тогда с момента присоединения Крыма прошла неделя. И никакой негативной реакции не было абсолютно. Подходили и спрашивали: "А вы считаете, что правильно делаете?" "Да, абсолютно правильно", – говорю. В Нью-Йорке я стал открытием года. Я прохожу по длинному коридору, а со всех сторон стоят художники. Иду и чувствую, что я – отличный художник. Мне внушали столько лет, что в России нет современного искусства! Но это все делает ЦРУ! Их разные фонды, агенты влияния этим занимаются. На выставке со всех картин смотрят коты, цветы, домики, женщины, мужчины. Избитые сюжеты, одним словом. А я иду – у меня картины кричащие! Все журналисты, когда входили, спрашивали у администратора: "А где этот русский художник?"

– Вы бы хотели, чтоб Путин вам позировал?

– Художникам сейчас не позируют. Они фотографируют, а потом по фото рисуют. С президентом я бы больше хотел позаниматься спортом. Он его любит, и я очень люблю. Поговорить с ним тоже бы очень хотел. Мне кажется, я мог бы высказывать какое-то свое мнение, я вижу многие вещи с другой стороны – мое мнение правильное.

– Серия о Путине называется "Президент. Добрейшей души человек". Вы таким его и считаете?

– Нет! Слава богу, что он не такой. Потому что добрым человеком у нас был Николай II – в итоге из-за его доброты погибло 90 миллионов человек. Ленина надо было не ссылать, а сажать или убивать. Тогда мы бы были одной из самых сильных держав мира.

– Но если он не добрейший, то зачем тогда собачки и ромашки?

– Но это ведь фотографии. Так все и было. Он собачку обнимал и целовал. Плакал на Манежной площади, и это очень хорошо. Путин – живой человек, и все человеческое ему не чуждо. Просто доброта – не самое основное его качество.

– Почему вы именно такие картины пишете?

– Когда меня в соцсетях злобно ругают, я: "Ну, блин". А когда хвалят – "Ну все, нормально". Когда кто-то рисует его злодеем, я его рисую утрированно добрым.

– В 2012 году вас назвали русским Уорхолом. Кто лучше – он или вы?

– Я, конечно. Он как человек мне вообще не нравится: наркоман, нетрадиционной ориентации, весь больной. Полная моя противоположность. К сожалению, он не живой, и сейчас нельзя нас сравнивать.

– И за сколько вы свои картины продаете?

– Дешевле 20 тысяч рублей ничего не продаю. Копию с картины "Путин с щенком" я могу продать за 30–50 тысяч. Нарисую за вечер.