Тайна в квадрате

В конце августа прошлого года появилась неподтвержденная информация, что в Военно-медицинскую академию имени С. М. Кирова доставлено несколько десятков военнослужащих с огнестрельными и минно-взрывными ранениями. Представители вооруженных сил отказались отвечать правозащитникам, правда это или нет.

А если правда, то где и при каких обстоятельствах военнослужащие получили ранения?

В итоге 5 сентября 2014 г. председатель правозащитной организации «Солдатские матери Петербурга» Элла Полякова обратилась к начальнику управления социальной работы Минобороны РФ Андрею Иванову с официальным запросом: «Находятся ли на лечении в ВМА военнослужащие с огнестрельными и минно-взрывными ранениями и каково их общее количество?» 15 октября 2014 г. пришел ответ: «Запрашиваемые сведения составляют врачебную тайну», поэтому «дать ответ по существу вопроса не представляется возможным». При этом в ведомстве сослались на ст. 13 ФЗ № 323 «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

«Согласно этому закону, – пояснила «Новой» Элла Полякова, – к врачебной тайне относятся сведения об обращении гражданина за медицинской помощью, о его состоянии здоровья, диагнозе и лечении. Словом, тайной может являться только информация о конкретном человеке. Мы же запрашивали данные о наличии на лечении в ВМА военнослужащих с огнестрельными и минно-взрывными ранениями. Такая информация не касается конкретных лиц. Она может быть отнесена к статистическим сведениям или сведениям о количестве больных с теми или иными травмами, но никак не к врачебной тайне!»

Правозащитники сочли незаконным отказ военачальников предоставить статистику о госпитализированных в ВМА в августе 2014 г. и обратились в суд. 17 февраля состоялось предварительное заседание по жалобе «Солдатских матерей» на ответ Минобороны.

«Представитель Минобороны юрист ВМА Юлия Журина очень нас удивила, – прокомментировал после заседания Иван Павлов, адвокат Фонда свободы информации. – Вместо того чтобы отстаивать ранее заявленную позицию о защите «врачебной тайны», Журина вдруг сообщила суду, что запрошенные сведения являются не только персональными данными, но и государственной тайной. Она сослалась на некий нормативный акт, который в ведомстве определил данные сведения как секретные, однако уточнить название акта не смогла. Журина предложила судье запросить в Главном разведывательном управлении какие-то документы, которые свидетельствуют, что интересующая информация не подлежит огласке. Однако суд не согласился запрашивать у ГРУ неизвестно что и попросил представителя Минобороны к следующему заседанию уточнить формулировку».

Следующее заседание по делу назначено на 24 марта.