На улицу Мира пришел Терминатор
Демонтажная техника опережает Фемиду – пока в суде рассматривают иск градозащитников, экскаватор превратил в кучу мусора флигель XIX века. На очереди основной корпус, созданный по проекту архитектора Крыжановского, не только строившего, но и спасавшего наш город
Дом 36 по нынешней улице Мира (бывшей Ружейной) – 1902 года рождения. Своим появлением на свет обязан таланту Дмитрия Крыжановского – одного из крупнейших мастеров петербургского модерна, по проектам которого построены были в нашем городе десятки зданий, во многом определивших облик Петроградской стороны и других районов. Лаконичное, без архитектурных излишеств, преисполненное сдержанного достоинства здание – на чей-то вкус, может, слишком простое (балкончик да небольшой шпиц над ним, декор содрали с фасада в советскую пору), а для других как раз своей скромной подлинностью и дорогое.
В феврале 2007 года дом был признан межведомственной комиссией непригодным для проживания и подлежащим сносу. Распоряжение о «ликвидации» администрация Петроградского района выпустила в марте того же года. Расселили и забросили на несколько лет.
В 2011 г. здание вместе с участком площадью 0,15 га выставил на торги Фонд имущества Санкт-Петербурга, прописав в качестве обязательного условия снос дома с последующим воссозданием его облика. Объект за 75 млн руб. приобрело ООО «Коннолахтинский, 55». Выполненное по заказу нового владельца обследование предсказуемо пришло к выводу о «нецелесообразности» выполнения ремонтно-реставрационных работ и рекомендации полного демонтажа. КГИОП, до тех пор не посчитавший нужным наделить исторический дом статусом хотя бы выявленного объекта культурного наследия (ВОКН), и тут не стал за него заступаться. В сентябре 2012-го тогдашний первый зампред комитета Алексей Комлев уведомил застройщика официальным письмом: представленный им отчет о техническом состоянии здания «принят к сведению», а «согласование актов об аварийности, экспертиз технического состояния зданий, проектной документации, а также выдача разрешений на разборку зданий, не являющихся ВОКН, в компетенцию КГИОП не входит».
Пошло навстречу застройщику и «зеленое» ведомство, давшее добро на вырубку деревьев, произраставших подле обреченного здания, – их не стало в январе прошлого года.
На публичных слушаниях, прошедших минувшим летом, местные жители выступили против намечаемого сноса и нового строительства. О нежелательности возведения здесь многоэтажного здания заявил и глава Петроградского района Юрий Гладунов, предложивший обустроить тут рекреационную зону. Идея была поддержана губернатором – в декабре Георгий Полтавченко сообщил, что поручил правительству Петербурга рассмотреть вопрос о выкупе участка и организации зеленой зоны. Однако затем Смольный вдруг сообразил, что для реализации таких планов потребуются деньги, и дал задний ход.
Пресс-служба вице-губернатора Марата Оганесяна сообщила: «После детального рассмотрения проекта принято решение дать возможность реализовать проект ООО «Коннолахтинский, 55». Выкуп участка потребовал бы значительных бюджетных вложений, компенсации застройщику понесенных издержек, многолетней отсрочки реализации проекта, чего нельзя допустить в связи с высокой вероятностью обрушения аварийного здания».
«Коннолахтинский» тем временем завершил сбор требуемого пакета документов – 11 февраля этого года Служба госстройнадзора выдала разрешение на строительство.
Заминка вышла лишь с пролонгацией ордера на установку ограждения стройплощадки: срок его действия истекал 28 февраля, но ГАТИ отказала в продлении «в связи с отсутствием правоустанавливающих документов на земельный участок (тротуар, расположенный рядом с д. 36)». Однако пресс-служба вице-губернатора Марата Оганесяна заверила, что эта юридическая коллизия будет счастливо для застройщика разрешена в ближайшее время.
Не дожидаясь юридической развязки, демонтажная компания «Терминатор» запустила тяжелую технику – к среде одного из флигелей XIXвека уже не существовало.
«Дворовые флигели дореволюционные, 1890-х годов постройки. Они визуально связаны с открытым городским пространством – значит, согласно закону Санкт-Петербурга № 820-7, не могут быть снесены без доказанной экспертизой необратимой аварийности», – настаивает председатель ВООПИиК Петроградского района Людмила Семыкина.
Двумя днями раньше в Куйбышевском районном суде состоялось предварительное заседание по заявлению Людмилы Семыкиной и Анны Капитоновой («Живой город»).
Они пытаются оспорить законность выданного разрешения на строительство, ставя под сомнение обоснованность и объективность экспертизы об аварийности здания. Ходатайство о приостановке действия разрешения на строительство до вынесения судебного решения пока осталось без удовлетворения – как преждевременное на данной стадии процесса. Рассмотрение дела продолжится 5 марта.
Тем временем градозащитник Дарья Васильева решила испытать действенность другого закона, федерального: в январе вступила в силу новая его версия, наделяющая граждан правом инициировать выявление объектов культурного наследия. Дарья, как она говорит, «предприняла последнюю отчаянную попытку спасти дом на Мира, 36» – послала в КГИОП соответствующее заявление.
Теперь комитет должен назначить историко-культурную экспертизу по включению здания в реестр. Ее заключение может быть как положительным, так и отрицательным, но до вынесения окончательного решения дом не подлежит сносу. По мнению заявительницы, здание представляет собой видный образец модерна начала ХХ века, утраченный фасадный декор подлежит восстановлению (имеется авторский чертеж архитектора). Еще один аргумент в пользу наделения дома статусом регионального памятника – его мемориальная ценность, ввиду особых заслуг зодчего перед городом.
«Крыжановский – редчайший архитектор, – настаивает Дарья Васильева. – Зодчий с активной гражданской позицией. Он не просто строил. Он спасал свой город. В 1941-м году ему исполнилось семьдесят. Когда началась блокада, твердо отказался покидать Ленинград. Старик спасал убранство Казанского собора: ценнейшие люстры и иконостас. Тому, что мы сегодня их видим, мы обязаны этому человеку.
Умер он в блокадном Ленинграде от истощения. Уже первой блокадной зимой – в январе 1942 года, в квартире № 5 дома № 17 по Малой Морской. Имя зодчего высечено на мраморной доске в Доме архитектора. И даже фотографий не осталось. Только имя. И наследие. 36 атрибутированных зданий, по данным сайта «Ситиволлс». Кто-то скажет, что много. Мол, можно еще ломать – это не последнее.
Однако блокадных дней было больше. И творчество такого зодчего можно было бы не трогать хотя бы из уважения. Тем более в год 70-летия Победы, частью которой стали прорыв и снятие блокады. Хотя бы из благодарности к тому факту, что он – блокадный градозащитник – сохранил для нас этот город».