День памяти дьявола – или его жертв?

Разогретым военно-патриотической пропагандой гражданам пришелся не по душе "белый голубь на синем фоне", и они потребовали у президента РФ вернуть милую сердцу советскую символику. Соответствующая петиция весит в интернете. Тем временем в СМИ регулярно появляется информация о том или ином мировом лидере, который "не приедет".

Казалось бы, особой интриги нет: "Это все продолжение санкций за Крым!"

И в таком утверждении, конечно, немало правды. Вполне вероятно, что, если бы не присоединение Крыма к РФ, многие европейские лидеры скрепя сердце посетили бы утопающую в военно-патриотическом самовосхвалении российскую столицу. Но почему-то нет сомнения в том, что именно скрепя сердце. Иначе в этом году все западные страны с такой легкостью не подвергли бы этот "святой для нашего народа день" столь дружному бойкоту.

В чем же дело? Почему у лидеров Запада и западной общественности, судя по всему, давно уже не лежит сердце к российскому Дню Победы?

Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо прежде всего понять, что представляет собой этот российский праздник и каким именно образом он приобрел сегодняшний вид.

Вскоре после войны память о ней была фактически отодвинута на второй план – чтобы не отдавать долги пережившему неимоверные страдания народу, притом во многом по вине самой же тоталитарной советской власти. Сталин воздержался от обнародования реальных данных о советских потерях во Второй мировой войне и от культивирования "общенародного подвига". С 1948 по 1965 г. 9 мая не было выходным днем.

Расцвет мифа о Победе пришелся на период правления генсека ЦК КПСС Леонида Брежнева. В 20-летие Победы 9 Мая стало официальным выходным. Память о Победе использовалась в этот период как дополнительный ресурс пропаганды советской системы, уже начавшей заметно деградировать. Войной и ее последствиями стали объяснять то, почему в стране до сих пор не построен обещанный властями коммунизм.

В эпоху перестройки произошла либеральная ревизия советской истории: публичному обсуждению подверглись такие ранее замалчиваемые темы, как реальное число жертв, ошибки советского командования, блокада Ленинграда. Многие культовые эпизоды войны были десакрализованы.

Однако после распада Союза и после того, как президент страны Ельцин объявил Российскую Федерацию государством – продолжателем СССР, уже со второй половины 1990-х началась ползучая контрреформация памяти о войне. В центре мемориальной картины вновь оказались не конкретные жертвы войны и бесчеловечной власти, а собирательный образ "героического народа", вынужденного во главе с "жестким, но мудрым руководством" бороться против внешнего агрессора.

В годы правления президента Путина эта тенденция резко усилилась. Мотив действий власти – тот же, что и при Брежневе: отвлечь население от неприятной мысли о несбывшихся надеждах на обещанное процветание.

После масштабных торжеств, посвященных 60-летию Победы, на проведение которых из федерального бюджета в 2005 г. было выделено около 6 млрд руб., итальянский историк Мария Ферретти заметила: "Память, какой она предстает сегодня, очень близко напоминает брежневскую эпоху и транслирует те же ценности авторитарного типа, сильно пренебрегая свободой".

Каждый последующий год привносил в этот подход нечто новое. В 2006 году ко Дню Победы Госдума учредила почетное звание "Город – герой воинской славы". С 2007 года в День Победы копии Знамени Победы могут вывешиваться на зданиях наряду с Государственным флагом РФ. В 2008 г. на военном параде в Москве и Петербурге впервые была использована тяжелая военная техника. Спустя год военная техника продефилировала в Нижнем Новгороде и Новосибирске. Под воздействием военно-авторитарной целенаправленной исторической политики стало "пробуждаться" и общество – с 2010 г. на улицах городов появились знаменитые автобусы с портретом И. В. Сталина.

Слияние обоих военно-патриотических потоков, идущих "сверху" и "снизу", окончательно произошло после присоединения Крыма. По сути, это событие стало органической частью Дня Победы. В 2014 г. вся техника на столичном параде была украшена георгиевскими ленточками, а на бэтээрах развевались флаги Крыма, Черноморского флота и Севастополя.

Тотальная милитаризация истории не может порождать у граждан ничего, кроме культа великой державы и чувства собственного превосходства. "Победа деда – моя Победа!" – так звучит один из лозунгов всероссийской акции "Георгиевская ленточка". У населения создается иллюзия, будто нынешнее поколение, поголовно бегущее от воинской повинности, представляет собой не меньшую мощь, чем поколение дедов, "бравших Берлин".

Но главная трагедия в том, что даже той "великой несокрушимой героической армии во главе с маршалами Победы" – тоже не было. Как и той овеянной романтическим флером войны, которую активно демонстрирует нам кинематограф. Что же было? А были миллионы обреченных солдат, зажатых на линии фронта между неумолимым советским командованием, выставившим заградотряды против своих же, и неумолимо наступающими либо железобетонно окопавшимися немцами. Миллионы жизней, сломленных битвой тоталитарных диктатур по обе стороны фронта. А сколько жертв войны, вернувшись в СССР, оказались в итоге в лагерях?..

Само название – "Великая Отечественная война" – придает событиям национал-державнический характер, в то время как на Западе война представляется борьбой против тоталитаризма за общечеловеческие свободы, а не Великой Победой "наших" над "врагами". Вспоминая о мировых войнах, люди на Западе не ликуют, а скорбят о жертвах. И 8–9 мая в этих странах люди будут возлагать к мемориалам цветы, а не устраивать пляски и парады. В России же по-прежнему память о войне – это прежде всего память о тоталитарной державе и ее великой победе, а не память о той цене, которую щедро за свою победу эта держава-монстр заплатила (не случайно вновь стали замалчиваться истинные цифры потерь Красной армии).

Сегодня эта антиевропейская мемориальная тенденция достигла в России едва ли не кульминации, во многом перехлестнув даже брежневские времена, когда трагическая нотка в памяти о войне все же звучала, а праздник Победы был со слезами на глазах: слишком многие свидетели тех страшных лет были еще живы… Но сегодня вместо слез – брызжущая слюна державно-патриотической гордыни. А возродившийся культ СССР и легитимное воскрешение образа Сталина окончательно превращают день памяти жертв дьявольской войны в день прославления дьявола…

Вот почему никто из лидеров стран с европейской мемориальной культурой не хочет участвовать в российских торжествах 9 мая.

Анастасия Мелих