Полк памяти

Александр Александрович Божков, 74 года, врач, хирург высшей категории:

– Это мои мама и папа. Мама врач-хирург, работала в военно-медицинском госпитале. Маме ставили условие, что всех детей должны эвакуировать. Она сказала, что одних нас не отпустит. Поскольку она нужна как врач, властям было деваться некуда, и мы оставались в Военно-медицинской академии все это время. Может быть, поэтому и выжили. Мама очень рано умерла, потому что перенесла все невзгоды. Когда я заканчивал десятый класс, остался один.

О войне в семье рассказывали. Я был самым младшим. Это мой папа, подполковник НКВД, служил в военной контрразведке "Смерш". Прошел через финскую и Отечественную войну, работал в органах, в 1947 году погиб. Такая работа была.

Я испытываю чувство радости, когда вижу, что вы помните и не забываете об этом событии, что у вашего поколения открытые глаза и лица.

Игорь Божков, сын Александра Александровича:

– Мы несем фотографии наших родственников – дедушки, бабушки и ее родной тети. Дедушка воевал на разных фронтах – на Ленинградском фронте, на Невском пятачке. Был разведчиком, начальником подразделения. Был награжден орденами и медалями. Бабушки у нас трудились в тылу, поэтому День Победы для нас – не пустой звук. Это действительно праздник, с радостью и слезами на глазах. А тем более сейчас, когда рассказывают про украинцев и русских. Дедушка у нас был украинец, это во всех наградных документах было написано, а воевал за Советскую армию. И вся семья  воевала в Советской армии или работала в тылу.  Мы всегда идем одной единой командой и в радости, и в печали. Как говорится, не на войне, так в мире – все равно дружбой дорожим, ценности для нас святы. День Победы для нас – семейный праздник.

Михаил Александрович Севастьянов:

– Это два моих дедушки, они оба вернулись живыми с войны. Дедушка, Севастьянов Владимир Иванович, капитан 2-го ранга, воевал на Малой земле вместе с Леонидом Ильичом Брежневым, они часто виделись. Закончил войну в Америке на базе военно-морского флота США. 8 мая праздновал победу с американскими союзниками.

Второй мой дедушка, Перцев Николай Степанович, начал войну лейтенантом сапером, прошел всю войну от Ленинградского фронта до Кёнигсберга. Все разминирования, форсирование рек – это все саперы, они первые. Не получил ни одного ранения, только вернулся совершенно седой. Сегодня чувствую гордость за них, за нашу страну, за то, что мы пытаемся как-то сохранить память.

Полина, 12 лет:

– Это мой прадедушка, Феликс Михайлович Лимонов. Он был артиллеристом. Когда началась война, ему было 16 лет. Он поступил в военную академию, к концу войны пошел на Берлин и оттуда уже в конце войны он уничтожал преступные шайки.

Семья Ващенковых:

– Это наши деды, его прадеды, участники Великой Отечественной войны, дошли до Берлина. Воевали под Ленинградом, участвовали в танковых сражениях. Когда дедушка был еще жив, он очень мало рассказывал о войне, потому что он не любил это вспоминать. Мы знаем всю историю от его жены и от наших родителей. Сами ветераны очень редко рассказывают о войне, им тяжело вспоминать. Мы принесли фотографии, потому что мы хотим помнить и хотим, чтобы наши дети помнили о войне и победе и смогли рассказать о ней внукам.

Елена Викторовна Минаева, 58 лет:

– Это фотография моего папы. Он воевал на Втором Украинском фронте. Он не очень любил рассказывать о войне. Но был такой случай, когда они на Курской дуге везли оружие, начался обстрел, нужно было спрятаться в крапиве. Водитель побоялся и в итоге водитель погиб, а папа остался жив. И он один уже довез снаряды. Был участником Курской битвы. Имеет два ордена Красной Звезды, медаль "За отвагу".

Загулова Екатерина Михайловна, 35 лет:

 – Это вот нашего папы двоюродный брат, он, к сожалению, погиб в конце войны, сгорел. В 45-м году, 27 апреля, в Чехословакии. Хорошо, что есть "Бессмертный полк", хотя мы, конечно всегда гордились нашими предками. Как в песне: "Со  слезами на глазах!" Идешь и хочется плакать, трогательно очень все. Людей это объединяет, молодое поколение приобщается. Я считаю, что это своеобразная передача эстафеты.

Олеся Германова, 35 лет:

– Это мой дедушка. Был в 267-й стрелковой дивизии 51-й армии. Три фронта прошел. Четвертый фронт  – Украинский в Крыму. Потом служил на Прибалтийском и Ленинградском фронтах. Вернулся живым, я его помню. Он был очень хорошим, любил нас, внучат. Я была совсем маленькой, он не утомлял меня разговорами о войне. Насколько я знаю, ветераны не любят ничего рассказывать. Он был телефонистом, налаживал связь.

Иванова Лилия Васильевна, 71 год, учитель истории:

– Это мои родители, они воевали в 7-й воздушной армии, там познакомились, я там родилась. После войны их воинская часть стояла за Свердловском, Нижний Тагил. А когда у моей мамы заболел отец, они переехали в Вологодскую область, снимали там комнату в деревенском доме, и папа стал работать начальником завода.

Воинская часть стояла на границе с Норвегией. Мама закончила второй курс пединститута, ее забрали в армию, хоть она и провоевала всю жизнь: документ о призыве есть, а документа о мобилизации нет. Сколько бы я ни писала (это в Подольске, под Москвой), мне отвечали, что все ее документы сгорели. И поэтому восстановить документ о мобилизации я никак не могла. А потом папа сказал мне прекратить это – проживем уж как-нибудь.

И поэтому она всю жизнь получала мизерную пенсию. Хоть она и считалась ветераном, как участник войны получала медали к юбилеям, 10-летие Победы, 20-летие, 30-летие. Никаких подвигов она не совершила, но служила писарем начальника 7-й воздушной армии.

Алла Кукуева, операционная сестра, 56 лет:

– Это моя мама. В 41-м году ушла добровольцем в Красную Армию, была разведчицей. Мужественная и сильная. Она ушла из педагогического института добровольцем, а потом в 45-м году продолжила обучение.

У нее была медаль "За победу над гитлеровской Германией", "За оборону Кавказа", "20-летие Победы", орден Ленина, она ветеран труда, много еще других медалей. Ее основная цель была – быть на связи и передавать информацию.

Рассказывала, как однажды она стояла на посту, была проверка их подразделения, решили проверить, как она несет службу. И к ним в часть хотел пройти начальник полка, она стояла на посту и сказала: "Остановитесь, буду стрелять". Не представился человек, который должен был пройти, она его не пропустила, а это оказался их начальник. За ее бдительность и за то, что она не поддается провокациям, маму поощрили.

Мы в национальной осетинской одежде. Это наш национальный костюм. Мы прошли колонной. Несколько республик прошли в национальной одежде, и мы тоже присоединились. Я, узнала, что будет такое шествие в национальной одежде. В основном шли студенты, но я попросилась с ними, и они мне дали добро. Этот костюм шили специально для осетинского хореографического ансамбля "Сармат".

Семья Соловьевых

Юлия Соловьева, 43 года:

– Это моя бабушка, Клара Михайловна Балахонова. Она не воевала, шла за фронтом, начисляла солдатам зарплату. Про войну рассказывать не любила.

Любовь Соловьева:

– Это отец моего мужа. У него был Орден Красного Знамени, медали "За отвагу", "За победу над Германией". Он прошел до Кракова, там получил очень сильное ранение, можно сказать, почти смертельное. Его отправили к госпиталь, а жене прислали похоронку. Но он выкарабкался! Выжил. А это его правнук. Мне запомнилось, что он был очень задумчивый, временами, видимо, вспоминал дни войны. Эмоции испытала очень сильные, потому что я помню и о нем, и об отце, который умер в блокаду от голода, и о его брате. А его сестра и еще один брат тоже воевали на фронтах. Сестра получила Орден Отечественной войны второй степени. Она была над подступах к Ленинграду зенитчицей.

Роман Витальевич Грачев, 40 лет:

 – Это мой дедушка, дедушка жены. Он был авиатехником. Воевал под Мурманском, готовил самолеты, был оружейником. Сейчас номер полка, к сожалению, не помню, надо смотреть документы. После войны закончил авиационное техническое училище, после служил до 74-го года и демобилизовался уже в звании майора, служил в Кубинке. Рассказывал о том, как они настраивали синхронизацию пулеметов. Летчик приезжает – пули по лопастям. На морозе они выкатили этот самолет, и на морозе как-то настраивали несчастный синхронизатор. Меня интересовала именно техническая сторона дела. Я расспрашивал его о том, как работают пулеметы, как летают самолеты и прочее. Думаю, что это мероприятие нужно нам. Дед умер в 1993 году, мне было тогда 19. Жалко, что он не рассказал больше.

Мария Викторовна Грачева, 34 года:

– Наш дедушка начал воевать еще в Финскую войну, потом пошел на фронт, в 1941-м под Ленинградом попал в немецкий плен. Был сначала в концлагере на границе Эстонии и Латвии, в городе Валга, вел пропагандистскую деятельность против фашистов. Пытался бежать, но немцы поймали его и перегнали в Германию, вместе с туберкулезными больными. Он лечил людей от туберкулеза в госпитале, а потом сам заразился. В 1944 году наша армия их освободила. Дедушка сначала лечился, потом шли проверки, не предатель ли он. Тогда Смерш проверял всех. Дело еще в том, что он работал медиком, и в лагере. Соответственно, при желании можно было нарисовать портрет врага в полный рост. В итоге удалось доказать, что он не предатель, его снова отправили на фронт.

Он очень долгое время был в Германии, только в 1946 году вернулся. Бабушка с моей тетей, которой тогда было шесть лет, шли мимо почты, и тетя бабушку дергает за руквы и говорит: "Мам, нам письмо от папы". – "Ну как же от папы?" Папа считался без вести пропавшим. Оказалось, что на почте действительно было письмо от отца. Когда дедушка вернулся, он к ним бежал навстречу через большое поле. Вот такая была встреча – через год после окончания войны.