Проще заплатить

Вячеслав Коростышевский умер в 2010 году в тюремной больнице им. Гааза от туберкулеза, который, несмотря на очевидные признаки, у него не могли диагностировать почти год. Вячеслав был наркоманом, сидел по наркотической статье и был ВИЧ-инфицированным. То есть в понятиях нашего общества, а тем более нашей исправительной системы – был человеком второго сорта. Вот только его отец не мог с этим согласиться.

«Новая» неоднократно писала об этом деле. Отец Вячеслава, Сергей Павлович Коростышевский, ранее в наших публикациях назывался Корольковым – но теперь все родственники, которые могли пострадать от упоминания фамилии в данном контексте, ушли из жизни, и далее скрываться не имеет смысла.

В течение шести лет Сергей Коростышевский пытался возбудить дело о халатности врачей: как тех, что работали в колониях, где сидел Вячеслав, так и в тюремной больнице Гааза. Дело в том, что его сын заболел еще летом-осенью 2009 года. Зимой из ИК-4 (Форносово) его перевели в ИК-7 (Яблоневка) – как считает Сергей Павлович, чтобы в случае смерти врачи колоний легко смогли уйти от ответственности: в ИК-4 никто не виноват, потому что умер он не здесь; в ИК-7 никто не виноват, потому что перевели его уже больного.

В марте 2010-го Вячеслава госпитализировали в тюремную больницу Гааза, но почему-то не выявили туберкулеза и отправили назад в колонию. А еще через месяц его госпитализировали еще раз, уже в предсмертном состоянии. Тут только ему поставили диагноз «туберкулез» под вопросом, который и подтвердился при вскрытии.

С тех пор Сергей Коростышевский непрерывно пытался добиться справедливости – возбуждения уголовного дела против врачей, которые не обращают внимания на состояние их подопечных и халатно проводят обследования. Например, в заключении УЗИ было написано: «Селезенка нормального размера» – притом что селезенку Славе вырезали еще в 11 лет.

Сергей Павлович писал в прокуратуру и полицию – бесполезно. Наконец, обратился в суд против врачей Форносово и больницы Гааза.

Смольнинский районный суд посчитал, что в действиях врачей есть «дефекты оказания медицинской помощи», но при этом между данными дефектами и смертью есть лишь «непрямая (косвенная) причинно-следственная связь». И присудил отцу за смерть сына: с Форносово – 5 тыс. руб., с больницы Гааза – 10 тыс. руб.

Сергей Коростышевский через суд пытался доказать вину врачей – чтобы возбудить дело. Но вынесенное в итоге промежуточное решение – ни нашим ни вашим – этому не помогло. Дело, естественно, опять не возбудили. Отец писал апелляцию, а потом кассацию – решения были оставлены в силе. Тогда Коростышевский обратился в Страсбург.

Жалобу в Европейский суд коммуницировали невероятно быстро – как пояснили Сергею Павловичу, пристегнув к другому, схожему делу. В рамках предварительного рассмотрения Российская Федерация предложила ему пойти на мировую: отказаться от требований за 40 тысяч евро.

«Я решил согласиться, – пояснил «Новой» Сергей Коростышевский. – С одной стороны, как мне объясняют, большего добиться вряд ли получится. К тому же у меня уже не такое хорошее здоровье, я боюсь вообще не довести дело до конца».

В итоге: несмотря на очевидность некачественной работы врачей, несмотря на документальное этому подтверждение, несмотря даже на решение суда, нашедшего в этой работе дефекты, Российской Федерации проще заплатить 40 тысяч евро, чем справедливо расследовать все нарушения и честно наказать виновных. Идя на мировую, Коростышевский отказывается от права настаивать на возбуждении дела против врачей в дальнейшем.

Но это не значит, что он отказывается от всех своих претензий. Как следует из имеющихся у него документов, Вячеслава в последний раз госпитализировали в Гааза с телесными повреждениями – в синяках. Расследование было начато лишь через неделю после смерти. Сергей Павлович рассчитывает возбудить проверку в отношении следователей, которые ничего не нашли.