Адам Михник: "У России огромный потенциал свободолюбия"

«Пойдемте на скамейку для стукача», – улыбаясь говорит мой собеседник, замечательный знаток русской культуры и непримиримый противник советской эпохи.

Вот и она – затерянная среди листвы августовского парка, напротив южного флигеля Шереметевского дворца, неразрывно связанного с судьбой Анны Ахматовой. Скамейка, символизирующая драматичный период в жизни поэтессы, – с этого места за жизнью Фонтанного дома круглосуточно следили агенты.

Здесь о времени, которое сегодня переживает Россия, с невероятным воодушевлением и сдержанным оптимизмом «Новой» рассказал Адам Михник.

– Пан Адам, в Польше 1960-х годов, в самые глухие времена, зародился протест против диктатуры. «Клуб кривого колеса» и многие другие стали предтечей перемен. Оглядываясь назад – откуда в среде тоталитаризма появляются ростки свободомыслия?

– В каждой диктатуре есть свои дыры – их надо искать. И наш сегодняшний разговор о Бродском в Фонтанном доме тоже такой поиск. Мы беседовали, не опасаясь цензуры, откровенно, искренно и без политической демагогии. Рано или поздно этих дыр становится все больше. Ведь падение диктатуры – неизбежный исторический процесс, его невозможно остановить. Так было в Польше в 1968 году, а затем в 1970-м и 1980-м: в стране поднялось великое народное движение. Эти же процессы мы наблюдали в России в конце 80-х годов.

– Что было залогом изменения?

– Новое мышление. Не было барьера страха, не было барьера инерции и апатии. Когда к людям приходят эти два осознания – наступает время перемен. В России оно тоже придет.

– Не был ли таким шансом для России 2011 год?

– На самом деле «крымнаш» и конфликт на Украине стали ответом властей на эти события. Владимир Владимирович понял – если он не найдет наркотик для народа, его ждет Майдан на Красной площади. А у него, в отличие от Виктора Януковича, нет Ростова-на-Дону, куда он может уехать. Создать конфликт во внешней политике, уничтожив конфликт внутренний, – история знает массу тому примеров. Кому была нужна война с Японией 1904–1905 годов? Никому.

 – Почему конфликт на Украине стал причиной столь тотального раскола общества?

– Все дело в том, что шовинизм – очень опасный наркотик. Вспомните 1993 год, когда на выборах в России невероятный успех имели Владимир Жириновский и Геннадий Зюганов, успешно эксплуатировавшие эту тему. Тогда точнее всего действие этого наркотика описал литературовед Юрий Карякин, заявивший в прямом эфире НТВ: «Россия, ты одурела!» То, что шовинизм вновь оказался таким действенным, не является спецификой России. Это происходило и с моей страной. Вся война на Балканах – результат действия этого наркотика! Однажды я сказал, что этнический шовинизм – самая последняя стадия коммунизма. Так оно и есть.

– Как выяснилось, ни образование, ни социальный статус автоматически не делают человека противником шовинизма. Что тогда?

– Очень трудно ответить на этот вопрос. Я видел разных больных, которые приняли в свой ум этот наркотик, – профессоров, писателей. Даже у самого великого вашего писателя Александра Исаевича не было все до конца в порядке с тем, что касается национализма. Он был крайне либеральный, но националист. У Сахарова не было ни капли, а у Солженицына что-то было точно.

Но я вижу, что шовинизм в России перестает работать. Сегодня уже не видно того энтузиазма, что был год назад. Посмотрите: Крым наш, и что с того? Мы живем лучше? Он уходит, как головная боль, – постепенно, но необратимо. Я оптимист.

– А вы можете с оптимизмом смотреть на то, что происходит в России?

– Знаете, я не только оптимист, но и старик. Я помню Россию эпохи Хрущева, Брежнева, Андропова, Черненко. В сравнении с этим то, что происходит сейчас, просто рай. И не надо забывать, что все перемены в России происходили медленно. Они не были однозначными. У России огромный потенциал свободолюбия. Сегодня я был в Музее политической истории России – это музей русского человеческого достоинства.

Люди, которые говорят, что русский народ не способен на демократию, – расисты! Да, такое можно услышать в Америке, во Франции. Так говорят и в моей стране. Но это позиция расистов-русофобов. А я русофил. Хоть антисоветский, но русофил.

Поймите, никто никогда не думал, что, придя к власти, аппаратчик из Ставрополья (М. С. Горбачев. – Прим. ред.) однажды переменит весь мир. Никто не думал, что в один день, когда Янукович откажется подписатьсоглашение с Евросоюзом, полмиллиона людей выйдет на Майдан и Украина уже никогда не станет прежней.

Я оптимист еще и потому, что видел, что случилось в моей стране. Когда мы начинали, нас было ничтожно мало. Люди говорили, что мы сумасшедшие, нас считали фанатиками, все вокруг думали, что ничего никогда не изменится, а нас убьют или выкинут на Запад. Но мы знали: перемены неизбежны.

– Что вы считаете предвестником перемен? Культуру?

– И не только. Средний класс и, как ни странно, само окружение Владимира Путина. Рано или поздно они осознают, что политика Путина – путь к трагедии России и их личной трагедии. На Западе учатся их дети, на счетах европейских банков они хранят свои деньги. Все это пропадет. Потому что нынешняя политика – политика без будущего. Свою песню Путин допел до конца. У него нет ни программы, ни идеи – только власть и деньги. Да, после вторжения в Афганистан советский строй существовал еще десять лет. Но он был обречен.

– Кто же тогда и почему покупает футболки с Путиным?

– У него в сфере бюджета работает 60 миллионов людей. Сегодня они уверены, что их жизнь зависит от него. Но придет время, и им станет ясно, что и их несчастья от него. И это момент, когда люди говорят – баста!