Вид на Стрелку накрыла мутная история

Архитектурная концепция Максима Атаянца, признанная жюри лучшей и получившая наибольшую поддержку в ходе общественного обсуждения, не будет реализована. Управление делами президента (УПД) келейно выводит на передний план аутсайдера профессионального состязания 2013 года – мастерскую Евгения Герасимова, чья работа не получила ни одного голоса.

Со щитом и под ковром

Конкурс-2013, по определению президента Союза архитекторов России Андрея Бокова, «был отмечен беспрецедентным уровнем открытости и публичности».

Эскизы четверых основных претендентов были представлены на сайте Президентской библиотеки и выставлены в Доме архитектора. Желающие могли оставлять отзывы на сайте (этот раздел посетило свыше 150 тысяч человек) и в книге отзывов. В публичном пространстве и СМИ шла жаркая дискуссия, бурно велась полемика и среди членов жюри – в состав которого входили министр культуры, губернатор северной столицы, почетные граждане Петербурга, члены Союза архитекторов, эксперты в сфере охраны наследия, деятели науки и культуры.

«Хотели уложиться быстро, но на протяжении трех часов члены комиссии эмоционально и жарко обсуждали все представленные проекты. Это легитимный выбор», – заявил при его оглашении тогдашний управделами Владимир Кожин.

Выбор жюри совпал с итогами народного голосования – большинство петербуржцев предпочли работу бюро Атаянца. За нее из 19 членов конкурсной комиссии отдали голоса 11, за проект мастерской «Земцов, Кондиайн и партнеры» – 6, «Студии 44» Никиты Явейна досталось два голоса, мастерской «Евгений Герасимов и партнеры» – ни одного.

Упал, отжал, поднялся

Но в УДП решили отказаться от концепции Атаянца, не считая нужным обсуждать с петербуржцами и руководством города, каким будет одно из самых ответственных мест исторического центра. И вверить эту работу тому, чей проект не получил ни одного голоса жюри и кто прежде уже испохабил всемирно известный вид на Стрелку Васильевского острова высоткой «Финансист», – Евгению Герасимову с партнерами.

«Коммерсант» со ссылкой на свои источники рассказал, что в прошедшую пятницу Олег Перлин, глава управления капстроительства УДП, и Александр Коновалов, гендиректор ОАО «Сатурн», выбранного генпроектировщиком «Судебного квартала», встречались в КГА с председателем комитета Владимиром Григорьевым и Борисом Эйфманом. По словам Эйфмана, которые также приводит «Ъ», его Академию танца посетил Олег Перлин – от которого прозвучало предложение рассмотреть возможность работы над новым проектом для театра с Евгением Герасимовым, Сергеем Чобаном или Владимиром Григорьевым (нынешний глава КГА ранее работал над проектом Дворца танца, адаптируя проект голландской UN Studio для «Набережной Европы»).

При этом УДП и Евгений Герасимов отказали «Ъ» в комментариях, недоступны оказались и «Сатурн», и главный архитектор Петербурга. Последний, правда, позднее в интервью «Фонтанке» все отрицал. «Никто не обсуждал со мной смену проекта, управделами со мной ничего не обсуждало», – заверил глава КГА.

Не иначе упомянутая выше встреча в комитете пригрезилась Борису Эйфману с расстройства.

Вполне возможно, мировосприятию нового главы УДП (выходца из ФCО) более созвучен творческий стиль Евгения Герасимова, чью пролетевшую на конкурсе концепцию «Судебного квартала» архитектурный критик Григорий Ревзин охарактеризовал как «проект, который вполне мог быть нарисован в каком-нибудь 49-м году, – Верховный суд эпохи «Ленинградского дела», когда расстреляли все руководство города».

Образ физически подавляющего, призванного нагонять страх здания – такого, как известный Большой дом, – сам Герасимов не брезгует использовать как аргумент в свою пользу. Помнится, когда в 2012-м на парламентской комиссии по градхозяйству обсуждали его «Набережную Европы», председатель комиссии Сергей Никешин поинтересовался: «Не получится ли как с вашим «Финансистом», который на всех официальных фотографиях Стрелки теперь убирают с помощью фотошопа? Вы считаете нормальным, что здание вылезло и здесь, и в панораме Английской набережной?» На что Евгений Львович ответствовал: «Нормально! Большой дом тоже торчит, и что?»

Сейчас, пока официальный контракт с аутсайдером аннулированного конкурса еще не подписан, Евгений Герасимов предпочитает отмалчиваться. Но редакции «Новой» удалось побеседовать с Евгением Львовичем аж дважды. Сначала он сам позвонил, чтобы возмутиться тоном нашей публикации от 11 января, где как раз выдвигалась версия о подковерных интригах, которая нашла теперь подтверждение в публикации «Коммерсанта». Господин Герасимов, собственно, не отрицал (хотя и не подтверждал) своего участия в процессе возможной замены архитектора «Судебного квартала», негодование вызвало другое: «Корреспондент что, свечку держала? На мой взгляд, человек просто лжет, когда говорит, намекая на меня, что кто-то что-то спешно дорабатывает и плетет интриги, это меня просто оскорбляет! […]Она что, присутствовала? У нее есть доказательства?» – кричал архитектор.

Выход публикации в «Коммерсанте» вызвал естественное желание задать Евгению Герасимову один простой вопрос: «А зачем вы тогда звонили?» Ответная реакция обескуражила:

– Я вам звонил спросить, считаете ли вы корректными выражения «интриги», «в приличном обществе…»

– А по сути?

– Что по сути?

– То, что написано в «Коммерсанте», – правда, что вы будете делать этот проект?

– Не знаю.

– Как не знаете?

– Так не знаю… Мы находимся в стадии изучения возможностей.

– Правда, что Атаянц не будет участвовать?

– Это не ко мне вопрос… Об этом рано говорить. Но меня смутило, что ваш сотрудник пишет, что я занимался подлыми интригами.

– Слова «подлые» там не было.

– Ну что я занимался интригами и действую методами, не принятыми в приличном обществе.

– Если исходить из того, что победивший в конкурсе человек проектировать не будет, а проигравший – будет, разве не получаются неприличные методы?

– Я считаю, что нет. Если перед Атаянцем есть какие-то обязательства, он может обратиться в суд.

– Какой-то у вас нетворческий подход…

– Мы же с вами не о творчестве говорим!..

Да и в самом деле, зачем про творчество? Исходя из представлений Евгения Львовича о приличном обществе, «за такое сначала бьют по роже, а потом вызывают на дуэль – так госпоже Лихановой и передайте!». Посетовав, что реализовать такую норму поведения в приличном обществе ему не позволяет «разница полов», джентльмен Герасимов завершил свою отповедь. Оставив без ответа вопрос о том, таки будет он проектировать вместо Атаянца или нет.

Альтернатива простому способу украсть

Что же до Максима Атаянца, то он в создавшихся обстоятельствах полагает неэтичным давать оценки как поведению коллеги, так и его творческим изысканиям: «Меня как петербуржца волнует одно: каким в итоге будет чрезвычайно ответственное для Петербурга место. Очень хочется, чтобы его не испортили. Поэтому мне остается лишь искренне пожелать, чтобы у Евгения Герасимова все получилось и ему удалось сделать достойную такого архитектурного окружения работу».

Общественный отклик на эту историю, судя по отзывам в социальных сетях, куда менее сдержанный. За вычетом нецензурных оценок остаются упования на кризис, благодаря которому затея с переездом судов (оцениваемая в 60 млрд) может быть похоронена.

Буквально на днях, кстати, первый вице-премьер Игорь Шувалов призвал отказаться от строительства новых зданий для госорганов за счет бюджета и обходиться арендой существующих зданий: «Может, хватит уже? […] Офисы вообще для органов власти надо запретить строить, никому и ничего не строить. Просто запретить и все. Все знают, что самый простой способ украсть – это капитальные вложения».

И в самом деле – дай бог, отступятся и тут, ограничившись для начала рекультивацией зараженной ГИПХом почвы, которая со временем прорастет деревьями.

И будет, как мечталось архитектору Баранову и академику Лихачеву, общегородская парковая зона.

Максим Атаянц, обращаясь к истории этого места, напоминает и о другом связанном с ним сюжете: «Ровно сто лет назад здесь Иван Фомин проектировал серьезный классицистический ансамбль, но предпочли нечто ядовитое в неорусском стиле. Не построили – из-за начавшейся Первой мировой».

Тревожная параллель. Но, как ни крути, лучше уж парк.