Дома у Гранина: «Многие из нас думают, что можно что-то изменить. Но достоинство в том, чтобы пытаться»
Диалог писателя с героем материала «Новой», подавшим в суд на Россию
«Новая» недавно рассказывала историю Романа Пака. 27-летний житель Ленобласти, экономист по профессии, подал в суд на Госдуму, Минфин и правительство РФ: из-за инфляции он не смог отремонтировать крышу деревенского дома.
Этот шаг привнес в жизнь молодого человека много сюрпризов, приятных и не очень. Еще не было ни одного заседания по делу, кроме предварительного, а Романа уже уволили с работы. Найти новое место специалисту с хорошим образованием и опытом пока не удается. А из счастливых неожиданностей – о Роме узнал Даниил Гранин и попросил познакомить его с этим «героем нашего времени», как выразился писатель. «Новая» записала их диалог.
Даниил Гранин: Я прочитал статью и поразился: надо же, человек отдал наше государство под суд. Такое редко происходит. Еще реже выигрывают такой суд. Теперь государство должно писать в анкетах: «судилось», «было под судом». Вы мне любопытны как человек, который сделал этот вызов государству, бросил эту перчатку. Расскажите, вы сами придумали или вас кто-то надоумил подать в суд?
Роман Пак: Придумал сам, но не знал, как составить иск. Обратился к юристам. Честно признаться, у меня были более широкие планы, нежели покупка строительного оборудования. Из-за обвала рубля очень много семейных планов нарушилось.
– Как встретили ваш иск?
– Равнодушно, если говорить об органах власти. Отнеслись как к явлению вполне обычному.
– А почему? Я думаю, что так нечасто бывает.
– Пока суд беспристрастен и объективен, но противоречит сами себе решениями, где должен рассматриваться иск – в Петербурге или в Москве. Мировой суд направил иск на рассмотрение в столицу. Мы это обжаловали в районном суде. Он признал невозможность переноса дела в Москву, потому что один из ответчиков находится в Петербурге и по закону я имею право судиться там, где находится один из ответчиков. Предварительное заседание прошло в Петербурге. Но когда настало время рассматривать дело по существу, нас снова отправили в Москву. В тот же самый райсуд, который ранее отменил решение о переносе. Это казуистика в чистом виде.
– А о Конституционном суде речь не заходила?
– Понимая, что дело будет затягиваться и решение в мою пользу вынесено не будет, я сразу сказал: когда пройдем все инстанции, включая Верховный суд, я готов идти до конца – до Конституционного суда. Потому что с точки зрения Конституции однозначно был принят закон, который умаляет права человека.
– Вы привлекаете депутатов и чиновников за вранье?
– За безответственность.
– А за ложь привлечь можно?
– Нет. Мы обсуждали с юристом, с друзьями, с коллегами те заявления, которые делаются чуть ли не ежедневно нашим экономическим блоком и носят оценочный характер.
«Как профессионалы государственные чины не отвечают за свои слова. С разницей в неделю они могут говорить: экономика падает, потом она начинает опять расти, показатели улучшаются, ухудшаются снова. Но за это привлечь невозможно»
– Если вы выиграете дело, много людей могут также подать в суд.
– Конечно, в идеале я бы хотел создать прецедент такого рода. Нет, я не хочу нанести экономический ущерб стране. Это не моя цель, чтобы в России случился очередной дефолт, банкротство из-за массовой подачи таких исков. Но этого и не случится. Точно. Даже если признают мою правоту. Во-первых, у нас не прецедентное право. Каждый случай будет рассматриваться отдельно. Во-вторых, еще очень большой вопрос, сколько людей подаст в суд в случае моей победы.
А главное, знаете, мне не нужен прецедент возврата денег. Конкретная сумма, которую я хочу вернуть, уже не имеет смысла. Важно, чтобы люди, которые стоят у руля государства, отвечали за свои слова. Чтобы действия и слова чиновников соответствовали происходящему в стране. А они оторваны от жизни и совершенно не понимают жизнь обычного человека. Они искренне говорят с экрана телевизора вещи, которых не понимают, которые им далеки. Они уже давным-давно не живут как мы. Недавно сказали, что люди покупают квартиры смешные – 20 квадратных метров. Для них это смешно! Это вызывает у них смех.
– Вам важно выиграть дело для того, чтобы отремонтировать дом, или для того, чтобы государство как-то усовестилось?
– Однозначно усовестилось. Дом я отремонтирую. Сумма ничтожная, но тут дело принципа. Поначалу действительно мною двигали злость и гнев. Когда эмоции отошли, остался сухой расчет: либо мы продолжаем терпеть все это, безропотно ходить на работу, смотреть, как обесцениваются не то что наши накопления, обесценивается наша жизнь. Это больше всего меня пугает.
– Вы это поняли только на своем примере?
– Нет, я это понимал и раньше, и сейчас понимаю. Мой пример – это моя возможность восстановить справедливость.
– Такой вопрос (можете не отвечать): сколько вы зарабатываете?
– Около 50 тысяч рублей в месяц я зарабатывал до увольнения. В очень хороший месяц, с премией, доходило до 60 тысяч. Иногда где-то получалось подработать дополнительно.
– Это по нынешним временам совсем неплохо.
– Это очень хорошо, Даниил Александрович. Я никогда не жаловался.
– Люди, которые получают такую зарплату, могут отремонтировать дом?
– Однозначно могут.
– Какого черта тогда вы подали в суд?
– Вы же понимаете, что ремонт дома – не хочу сказать лишь повод, но пример, который показывает наглядно взаимоотношения простого человека и государства, даже не государства, а власть имущих. Мне важно попытаться сделать то, что вернет если не доверительные отношения, то хотя бы прямую ответственность за действия каждого государственного чиновника перед простым человеком, перед народом. Звучит, наверное, утопично, наивно. Но в этом я вижу свой путь, пройдя который смогу сделать мир хотя бы немножечко лучше.
– Вы понимаете, чувствуете, что идете со знаменем?
– Я такую роль себе никогда не отводил и раньше этого не чувствовал. Но теперь, когда у меня появилась поддержка большого количества людей, я это чувствую.
– Это вам помогает?
– Да. В определенный момент я взял на себя ответственность и получил право говорить не «я», а «мы». Потому что число людей, меня поддержавших, оказалось существенным.
Даниил Гранин (обращается к корреспонденту «Новой»): Нина, ты написала об этом деле. Реакция есть? И какая в сумме?
Нина Петлянова: Реакция есть. Отклики у людей похожие. Два главных мотива – восхищение и ощущение безнадежности. Мол, все это нереально, утопично, но посмотрим, каким путем, в каком виде ему откажут, и как всё это будет происходить.
– Реакции власти не было вообще?
Р. П.: Была. Пресс-секретарь Государственной думы Юрий Шувалов ответил прессе, что дело абсолютно не имеет права на жизнь. У нас экономика, как он выразился, не имеет прямой зависимости от показателей инфляции в законе и неприменима к жизни обычного гражданина. Меня это заявление удивило.
– Как так?! Вы же объявляете, что это жизненный уровень, это цены, вы должны гарантировать, что эти цены завтра не опрокинутся. Да… Это дело затянется надолго?
– Думаю, да. Я понял, что одним из способов притушить пожар будет затягивание дела. Оно уже длится полгода, и еще не было ни одного рассмотрения по существу.
– Роман, вы себе нервы портите или вы чувствуете себя неуязвимым?
– Я стараюсь спокойно смотреть на это дело.
– Получается?
– Бывает, выхожу из себя.
– Выходите? Зачем? У вас есть защитная философия?
– Моя защитная философия – это моя цель, к которой я иду. Во имя этой цели я готов…
– Да, но вы можете во имя этой цели испортить себе нервы и здоровье!
– Даниил Александрович, я еще совсем молод.
– И у молодых есть нервы. Это не возражение. Я думаю, что должна быть какая-то броня. Да, с этим государством сладить очень трудно. Но сама по себе возможность или желание попробовать потягаться с ним интересны.
– Я чувствую, что это мой долг – прожить свою жизнь так, чтобы постараться что-то изменить к лучшему. Я в этом увидел возможность сделать мир лучше, страну, в которой живу, сделать лучше – по крайней мере.
– Это нормально. Многие из нас думают, что можно что-то изменить. Но достоинство в том, чтобы пытаться. Результаты не гарантированы. А пытаться – это уже помогает жить. Согласны?
– Полностью согласен. Я тоже считаю, что такое дело, такая позиция дают моей жизни осмысленность. У меня есть цель. Я знаю, что результата может и не быть, но я пытаюсь.
Даниил Гранин: Нина, Роман – Дон Кихот?
Н. П.: Есть такое ощущение!
Р. П.: Скорее Санчо Панса. Я понимаю, как со стороны это выглядит. И есть ощущение, что это действительно борьба с ветряными мельницами. Но это – мое дело.
Даниил Гранин: Ну, Дон Кихоту тоже не аплодировали. Великая вещь – роман Сервантеса «Дон Кихот». Достоевский считал его одним из самых великих произведений мировой литературы. Оно всё из эпизодов. Например, борьба с ветряными мельницами. Для того времени ветряная мельница была символом несоизмеримости человеческих сил и природы. Или Дон Кихот освобождает каторжников, а они его избивают потом. Вечные аллегории.
Роман, я хочу попросить вас прежде всего не портить себе здоровье. Это важно, потому что ваши ответчики надеются, что вы устанете либо махнете рукой на все и т. д. Но ваша позиция даже мне, человеку без юридического образования, кажется очень прочной и неуязвимой. И это позволяет, по-моему, жить нормальной привычной жизнью, а в качестве художественной части заниматься этой. Согласны ли вы?
– Но жизнь уже поменялась с того момента. Я в принципе к этому был готов. Я остался без работы. Но постараюсь жить дальше. За это время я женился.
– А ремонт прекратили?
– То, что мы запланировали сделать, мы сделали.
– Своими руками?
– Да.
– Это очень важно. Роман, может быть, у вас ко мне какие-то вопросы есть? Задавайте.
Роман Пак: Да, Даниил Александрович, я хотел у вас спросить. С высоты ваших лет, вашего опыта. У меня к вам вопрос о восприятии человеческого бытия, смысла, справедливости. В детстве я такими вопросами не задавался: как устроена жизнь? В юности мне казалось, что я все понимал, что мне всё предельно понятно. А теперь, когда я вроде уже стал взрослым, и жизнь взрослая, мне кажется, что я совсем ничего не понимаю.
– А совсем ничего не понимать – легче жить?
– Нет.
– А понимать?
– Еще труднее.
Даниил Гранин: Во! Этот вопрос надо для себя решить. Потому что жизнь одна. Очень хрупкая. Коротенькая. И лозунги времен Николая Островского «Жизнь дается для того, чтобы совершать подвиги» – это благородно, красиво, но нереально. Человек – существо эгоистическое. И всё в природе построено на эгоизме. Жизнь каждого растения, животного, человека эгоистична. Но жизнь не ограничивается только себялюбием. Хочется еще иметь какой-то смысл.
Смысл – это отвратительная проблема! Просто ужасная! Нерешенная начисто!
Если взять за себя, чтобы не быть голословным или мэтром таким, я для себя решаю: поскольку жизнь вообще бессмысленна, лишена смысла, надо находить какие-то паллиативы. Я, например, какие-то вещи, связанные с милосердием, считаю попыткой осмыслить жизнь. Это не всеобщая рекомендация, это мое частное решение. У каждого есть какие-то попытки что-то для себя решить.
Для вас эта ситуация, которая на вас свалилась, – возможность не себе обеспечить ремонт дома, а показать людям: нет, не надо мириться, не надо. Это ужасное состояние, когда нас доводят до такого терпения, всепрощения и делают это национальным достоинством.
P. S.: Под конец разговора у Романа зазвонил мобильный телефон. Запел такими словами: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…» Даниил Гранин пошутил на прощание: «Как хорошо, что вы знаете, зачем мы рождены…»