Астрономам подложили антикоррупционную экспертизу
Пулковскую обсерваторию предложено исключить из процесса согласования строительства в защитной парковой зоне.
В известном анекдоте обласканный судьбой хомячок очень просто разъяснил всеми гонимому собрату-крысу причину его злосчастий: «У тебя просто PR плохой».
Своего хомячка, похоже, встретил и застройщик подступов к обсерватории – после сокрушительного поражения в судах компания ищет утешения в PR-обеспечении контратаки. Замелькали публикации с лейтмотивом «эти судебные решения угрожают всему городскому развитию». А на днях адвокатское бюро «Качкин и партнеры» распространило пресс-релиз, извещающий о проведенной им «независимой антикоррупционной экспертизе» проекта изменений в Правила землепользования и застройки (ПЗЗ), касающихся защитной парковой зоны Главной астрономической обсерватории РАН (ГАО). Определение «независимая», правда, представляется лишним в сочетании с именем исполнителя – руководителя практики по недвижимости и инвестициям Дмитрия Некрестьянова. Градозащитникам господин Некрестьянов хорошо известен по судебным процессам, где выступал адвокатом застройщиков: например, по сооружению жилого комплекса на месте Аракчеевских казарм, сокрушительно Дмитрием Сергеевичем проигранному.
И релиз, и сама экспертиза складывались как будто наспех, без оглядки на декларируемое адвокатским бюро правило «ни мы, ни наши клиенты не можем позволить себе ошибок». Ошибок в распространенных текстах предостаточно. От заявленной задачи «определить необходимость градостроительных ограничений в радиусе территории Пулковской обсерватории» до утверждения «СССР прекратило свое существование в 1990 году» (орфографию сохраняем). Спешка, надо полагать, вызвана необходимостью вскочить в вагон отходящего поезда: проект ПЗЗ уже прошел общественные слушания, готовится его окончательная редакция для вынесения на утверждение городским правительством.
«Мы – там, где клиенты реализуют свои самые амбициозные проекты», – хвастает бюро Качкина и партнеров (один из них собственно Некрестьянов). К атаке на земли у обсерватории они, правда, явно припозднились – от амбиций того же «Планетограда» мало что осталось с тех пор, как суд признал незаконными проект планировки, разрешение на строительство первой очереди и приостановил разрешения по двум адресам второй. Казалось бы, поздно пить боржоми. Но Дмитрий Некрестьянов берется убедить в обратном, обнадеживая силой волшебных пузырьков «независимой экспертизы».
Астроном как третий лишний
Главный пузырь представленного заключения – «отсутствие юридической силы и нормативного характера всех актов, которые используются как основания существования защитной парковой зоны Обсерватории». К ним, в частности, отнесены Распоряжение СНК СССР от 11.03.1945 № 4003-р и решение Исполкома Ленсовета от 28.05.1945 № 147-2-б. Этими документами, напомним, Пулковской обсерватории в целях восстановления и реконструкции предоставлялось 150 га «для возведения построек и разбивки парка» и устанавливались границы трехкилометровой защитной парковой зоны, где запрещалось промышленное и крупное жилищное строительство, а всякое иное допускалось только по согласованию с дирекцией обсерватории.
Фото: Алексей Черенков
На вопрос «Новой» – почему эти документы, числящиеся действующими в базах «Гарант» и «Консультант», объявляются не имеющими юридической силы, господин Некрестьянов пояснил: «Правовые базы «Гарант» и «Консультант» не являются официальными источниками информации, а точно так же, как и все остальные, толкуют вопросы действия правовых актов. Применительно к актам периода СССР действуют специальные правила, которые были приняты в период развала СССР и возникновения самостоятельной государственности у РСФСР». И отослал за более подробным обоснованием к материалам своей экспертизы.
Там представлена следующая цепочка умозаключений. Распоряжение Совнаркома «является административно-хозяйственным актом распорядительного характера – то есть это индивидуально-правовой, а не нормативный акт». Признается, что официального опубликования распоряжений СНК в обязательном порядке не требовалось. Тем не менее
авторами экспертизы зачем-то были предприняты попытки найти сведения о публикации указанного распоряжения, но поскольку таковых им обнаружить не удалось, делается вывод: официально на территории СССР оно не публиковалось.
Засим отмечается, что после преобразования СНК в Совет министров СССР последним не издавалось каких-либо актов применительно к ЗПЗ Пулковской обсерватории. Обозревая положения принятых в начале 1990-х законов РСФСР и заключение Комитета конституционного надзора СССР от 29.11.1990 (когда, по версии Некрестьянова, СССР уже не существовало), авторы экспертизы заключают: Советом Министров РСФСР в 1990–1991 годах рассматриваемое распоряжение СНК не подтверждалось, официальной публикации данного акта сделано не было, таким образом, оно утратило свою юридическую силу.
Аналогичным путем побивается и решение Исполкома Ленсовета 1945 года.
Однако решением городского суда Петербурга от 22.01.2018 и распоряжение СНК, и принятое в его развитие решение Исполкома Ленсовета признаются действующими и не противоречащими федеральному законодательству. Такие же заключения содержались и в более ранних судебных решениях – 2014, 2016 годов.
«Помимо судов, данный вопрос не раз со всей тщательностью проверялся и юридическим управлением ЗакСа, и юркомитетом Смольного, и прокуратурой, и Минюстом, – напоминает руководитель группы экспертов постоянной комиссии городского парламента по городскому хозяйству, градостроительству и имущественным вопросам Александр Карпов. – И все пришли к выводу, что эти документы действующие. А теперь выходит господин Некрестьянов весь в белом и как бы объявляет всех неучами и идиотами. Но хорошо бы, чтоб амбиции соответствовали амуниции. Авторы «антикоррупционной экспертизы» упускают тот факт, что поручение Совнаркома не только было реализовано Ленгорисполкомом, но и породило правовые последствия – в частности, в виде зоны с особым режимом использования (ОРИ), которая внесена в кадастр. На основании документов 1945 года впоследствии были приняты нормативно-правовые акты – в том числе действующие Генплан и ПЗЗ».
Фото: vk.com/savesatro
Но ПЗЗ теперь и предлагается подправить, чтоб ничто не мешало бизнесу. Господином Некрестьяновым с партнерами явными и закулисными предлагается вообще «исключить из градостроительного регулирования любые органы Главной (Пулковской) астрономической обсерватории РАН в качестве организации, согласующей строительство на территории защитной парковой зоны, закрепив данные полномочия за уполномоченным государственным органом». Потому-де, что существующее положение открывает астрономам слишком широкие возможности для нещадной эксплуатации заложенных в проекте ПЗЗ «коррупциогенных факторов». Мол, ни механизм, ни обоснования согласований строительства в ЗПЗ четко не прописаны. Хотя после того, как прокуратура Петербурга осенью 2014 года уведомила директора ГАО о необходимости регламентации локальными актами обсерватории порядка выдачи таких согласований, схему выстроили вполне четкую. Соответствующий регламент, утвержденный директором ГАО, был представлен в прокуратуру и вполне надзорное ведомство удовлетворил. Впоследствии было проработано и утверждено положение об астроклимате, где детально прописаны допустимые параметры, плотность и площадь застройки в ЗПЗ, показатели по акустическому шуму, радиопомехам и пр., создана профильная рабочая группа, определены роль в этом процессе и полномочия ученого совета. Четко регламентирована вся цепочка вынесения решений по согласованиям, с указанием этапов, ответственных структур и сроков.
Медвежья услуга застройщику
«Качкин и партнеры» в числе прочего указывают на то, что Проектом ПЗЗ «полномочиями по согласованию строительства наделяется несуществующий орган юридического лица». Документом определена возможность строительства в защитной парковой зоне по согласованию с дирекцией обсерватории – но создание и деятельность такого органа управления, как дирекция, уставом ГАО не предусмотрено.
Впрочем, акцентируя внимание на этом обстоятельстве, адвокатское бюро, сдается, льет воду как раз на мельницу борцов с застройкой у Пулковских высот. Ведь если нет дирекции, значит, и давать добро некому – выходит, все уже добытые согласования покладистого директора ГАО недействительны. В частности, по «Планетограду», выданное вдобавок уже после того, как ФАНО рекомендовало руководству обсерватории воздержаться от предоставления таких согласований. И городской суд определил, что «отсутствие в законодательстве установленной формы согласования с ГАО РАН не освобождает от обязанности получения такого согласования».
Следуя проторенным юристами застройщика путем, авторы «антикоррупционной экспертизы» упирают и на отсутствие нормативного определения содержания таких использованных в ПЗЗ терминов, как «крупное жилищное строительство».
С просьбой дать разъяснение, что считалось крупным во времена СССР и считается теперь и как применять ограничивающую строительство в ЗПЗ Пулковской обсерватории норму, депутат Алексей Ковалев обратился в Минстрой. Резонно замечая, что с позиций элементарной логики можно допустить: строительство одного здания или сооружения – некрупное, а жилого массива с численностью более 10 тысяч человек (сопоставимой с населением таких российских городов, как Анадырь, например) таковым уже не является. Ответ, поступивший из министерства, способен вконец расстроить бизнес.
По мнению Минстроя России, под крупным жилищным строительством и во времена СССР, и теперь понимается строительство многоэтажных и многоквартирных домов. «Многоквартирным домом признается совокупность двух и более квартир, имеющих самостоятельные выходы на земельный участок, прилегающий к жилому дому, либо в помещения общего пользования в таком доме», – сообщает замминистра Х. Д. Мавлияров.
…и политическая провокация
Градозащитники намерены дать свою оценку «антикоррупционной экспертизы» Дмитрия Некрестьянова после более тщательного ее анализа. Пока же в этой инициативе адвокатского бюро видят больше пиара, нежели юридически значимого содержания, а еще признаки политической провокации.
«Заявленная необходимость отстранить обсерваторию от согласования застройки в защитной парковой зоне – это дымовая завеса, прикрывающая фактическое вмешательство в политический процесс. Потому что будущность этой территории – задача не юридическая, а именно политическая, – полагает Александр Карпов. – Ведь в действительности вопрос ставится о том, будет ли у нас в Петербурге развиваться уникальная наука или только «ковровая застройка». По сути, авторы экспертизы и ее вдохновители выступают за исключение России из международного научного клуба государств, которые могут позволить себе академическую и прикладную науку высокого уровня».