Мифы путинской России. О крутых спецслужбах
Конечно, после того как мы посмотрели интервью Маргариты Симонян с любителями «солберецкой» готики и «бизнесменами средней руки» Александром Петровым и Русланом Бошировым, в обсуждениях доминируют шутки, анекдоты, юмористические стишки. Однако на фоне смеха постоянно возникает вполне серьезный вопрос: разве могут быть такие… чудаки сотрудниками российских спецслужб, которым поручили «дело Скрипаля»?
Патриоты вообще отвергают саму мысль о том, что наши спецслужбы не похожи на гениального Штирлица. Демократы клеймят спецслужбы за преступления, но при этом тоже часто считают их сотрудников хитрыми, умными, коварными. Но на самом деле успешность этих структур представляет собой один из распространенных мифов путинской эпохи.
Давайте вернемся на минутку в старые советские времена, когда зарождались те службы, в работе на которые подозревают Петрова и Боширова. Мы, честно говоря, мало знаем о тогдашней деятельности спецслужб, об их трудовых буднях, об их менталитете. Ведь это все скрывалось от посторонних глаз. Но зато мы много знаем о том, с чем сталкивались постоянно. О товарном дефиците как следствии работы советской экономики. О маразматических вождях как следствии монополии на власть. Об убогой медицине, в которой мастерство отдельных врачей сочеталось, увы, с необходимостью импортировать даже простейшие лекарства из-за рубежа.
Какие у нас есть основания считать, будто дела в спецслужбах обстояли лучше, чем во всех других сферах советской жизни?
Оснований таких только два. Первое – мощная пропагандистская кампания, осуществленная в те времена, когда Юрий Андропов возглавлял КГБ. Вместо образа сталинского палача нам был подан с экрана образ благородного Штирлица, и массовый зритель с радостью его воспринял. Второе – представление о том, что государство сосредотачивало все ресурсы на трех сферах (спецслужбы, ракеты, атом), а значит, чем хуже обстояло дело в экономике, тем больше оснований считать, что в разведке все было хорошо.
Иллюстрации: Анастасия Осипова
На самом деле второй аргумент в известной мере справедлив по отношению к производству вооружений, но несправедлив по отношению к КГБ. В оборонке была создана своеобразная бюрократическая конкуренция, когда несколько творческих групп соревновалось в деле разработки новых видов оружия. Но спецслужбы скорее напоминали не оборонку, а высший эшелон власти, где все было предельно монополизировано. Как в старом советском анекдоте: сын генерала не мог стать маршалом, потому что у маршала был собственный сын.
В общем, КГБ был эффективен в простейших операциях – давить и не пущать, но не в тех, которые требовали серьезного анализа или актерского мастерства. Не скажу, что хорошие спецслужбы могли бы спасти коммунистический режим, но во всяком случае они должны были бы предпринять эффективные попытки отсрочить его гибель. Ничего подобного мы не видели.
КГБ оказался совершенно не готов к переменам и лишь организовал бездарный путч, ускоривший конец старой системы. Более того, как мы сейчас понимаем, сотрудники КГБ даже рады были ее краху, поскольку, пользуясь своими ресурсами, хорошо поживились на развалинах.
За несколько десятилетий, прошедших с советских времен, у нас в стране многое изменилось. Кто-то эти изменения принимает, кто-то нет. Но для понимания того, о чем я сейчас хочу сказать, эти идейные различия не важны.
Наверное, любой объективно мыслящий человек согласится с тем, что изменения произошли лишь в тех сферах, где осуществлялись реформы. Прежде всего в экономике. Кто-то скажет, что благодаря этим реформам мы начали жить нормально, а кто-то возразит, что рынок обрек народ на нищету. Но даже упертый догматик не скажет, что все осталось по-прежнему.
А теперь взглянем на пенсионную сферу, где никаких реформ не осуществлялось (точнее, попытка перехода к накопительным пенсиям была, но их заморозили). Здесь все и ныне делается по-советски. Берут деньги у работающих и отдают пожилым. Никакой рыночный механизм не задействован. Соответственно, все проблемы стоят перед пенсионной системой точно так же, как стояли бы они, если бы по сей день существовал СССР и 87-летний генсек Михаил Сергеевич Горбачев выступал с трибуны какого-нибудь XXXIII съезда КПСС.
Не осуществлялось у нас реформ еще во многих сферах, помимо пенсионной. И одна из наиболее нереформированных структур – это спецслужбы. Их, конечно, то делили, то объединяли и интенсивно переименовывали, но никогда не преобразовывали по сути. Поэтому, даже не заглядывая внутрь этих структур, можно с уверенностью сказать, что они способны работать не лучше, чем во времена СССР. Точнее, даже хуже, чем тогда, поскольку сложность задач возрастает на фоне быстро меняющегося мира. Неудивительно, что каждый раз, когда им приходится выходить на свет, сотрудники спецслужб выглядят даже хуже, чем «бизнесмены средней руки». Поскольку бизнесменам приходится крутиться в условиях конкуренции, выдавливающей откровенных идиотов, а сотрудники должны лишь демонстрировать начальству свою мокрую спину, подставленную «солберецкому» снегопаду.