Дно волеизъявления
Как глубинка голосует за поправки к Конституции. Специальный репортаж.
С транспортом в деревнях вокруг райцентра Дно (Псковская область) неважно, автобусы ходят два раза в неделю. Избирательные комиссии сами ездят по дворам. Тем, у кого есть машина, дают талоны на бензин и пару человек в помощь: второй член комиссии плюс наблюдатель. Деревня Тресно, где такая «тройка» работала в воскресенье, находится чуть выше Дна. То есть по карте немного севернее райцентра.
Скоро час, как тетя Нина вышла из дому, опираясь на палку, дошла до лавочки под березой у обочины шоссе и ждет голосования. Вчера почтальонка Валя предупредила соседей, что урну привезут часов в двенадцать. Валя знает, потому что работает наблюдателем на выборах. Двенадцать — это удобно: в полпервого в Большом Тресно ждут автолавку, два раза ходить не придется.
— Не приехали еще? — кричит тете Нине из-за забора Надежда.
Надежда — моложавая пенсионерка с модной короткой стрижкой, живет подальше, домов через пять. Сейчас она пришла к бабе Лене и внучку привела, чтобы ждать автолавку.
— Я не о политике думаю, а о хлебе насущном, — строго говорит мне Надежда. — Хлеба дома нет. Чего мне голосовать? Какая программа? Где почитать? Что за поправки такие? Хоть один пункт можете сказать?
Надежда с внучкой. Фото: Ирина Тумакова / «Новая газета»
— Чтобы Путин оставался президентом до 2036 года, — начинаю с главного.
— Не-е-ет, я такого не слышала, — качает головой Надежда. — Он сколько уже лет-то у нас? Шесть?
— Двадцать, — подсказываю.
— Два-а-адцать? А как же Медведев еще был? — проявляет женщина политическую грамотность, потом разрешает: — Пусть остается.
— С Путиным-то войны нет, доча, — подходит к забору баба Лена. — И пенсию мне плотют, и все надбавки, я ж малолетний узник.
На этих словах баба Лена собирается плакать, но Надежда ее прерывает: кажись, приехала голосовалка.
Из машины выходит женщина в маске и потрепанном одноразовом голубом халате. В руках папка-планшетка. С водительского места вылезает мужчина в таком же халате, только белом, и тоже в маске. Шагая широко и в ногу, переходят шоссе. Мужчина несет чемоданчик и полиэтиленовый пакет с логотипом голосования. У обоих на груди бейджи членов избирательной комиссии. Да их тут и без бейджей все знают.
Избирательная комиссия. Фото: Ирина Тумакова / «Новая газета»
— Приехали Вера со Славиком, паспорта все берите, выходите на улицу! — громко кричит Надежда, перегнувшись через забор.
Третьей из машины выходит женщина в цветастом платье и розовых шлепках на босу ногу. Догоняя Веру со Славиком, на ходу торопливо натягивает маску. В руках у нее большая бутыль-пульверизатор. Для дезинфекции избирателя. Это почтальонка Валя, наблюдатель. Тетя Нина встает с лавочки, открывает паспорт.
— Ложи туда паспорт, — показывает Валя на лавочку.
Тетя Нина поворачивается к избирательному участку. К лавке то есть.
— Давай-ка я руки тебе продезинфицирую. — Валя деловито нацеливает пульверизатор.
— Кому?! — удивляется тетя Нина.
— Да тебе!
— Так я только с дому!
— Так положено. Давай поверни вот так ладошки. Потри теперь.
— А намордник дадите?
— А вот вам тут все. — Славик протягивает тете Нине прозрачную пластиковую папку. — И ручка тут ваша, все ваше. Маска, ручка, одноразовая салфетка спиртовая. Это вам на память.
Охнув от радости, тетя Нина нежно прижимает к груди пакет с сувенирами.
Голосование на лавочке в Большом Тресно. Фото: Ирина Тумакова / «Новая газета»
— Бюллетень-то доставай, — говорит ей Славик. — Во-о-от. Видишь — там «да» и «нет». Ставь галку.
Поставив галку и расписавшись в амбарной книге у Веры, тетя Нина с трудом разворачивается к чемоданчику — и ее чуть не сбивает с ног баба Лена. Бежала к лавочке — даже не запыхалась в свои восемьдесят с гаком.
— Вот он, паспорт! — потрясает она в воздухе книжицей. — Как сегодня полученный!
— Давай-ка я и тебе руки обработаю, — кивает ей Валя.
— Ой, да я уж вся обработанная, — хихикает баба Лена. — Мы тут всю жизнь все обработанныя. Так, где тут?..
Энергично черкнув ручкой, она целует бюллетень.
— Милый мой, дорогой Владимир Владимирович, живи двести лет, дай ты нам таку свободу, как я всю жизнь видела! — И, перегнувшись через скамейку, баба Лена аккуратно, боясь помять заветную бумажку, просовывает бюллетень в щель чемоданчика.
— А вон и Саня идет! — вскрикивает Вера.
По самой середине шоссе неровно движется мужичок с голым торсом.
— Саня, иди сюда! — кричит Валя. — Мы тебя искали, вокруг дома твоего бегали!
Голосование в Большом Тресно. Фото: Ирина Тумакова / «Новая газета»
Саня послушно подходит. Его опрыскивают санитайзером, вручают пакет с ручкой, маской и салфеткой, помогают достать бюллетень. Саня ставит галку. Не с первого раза, но все-таки попадает бюллетенем в чемоданчик.
На этом избиратель на лавке под березой кончился. Теперь комиссии надо идти по дворам.
— Чемоданчик вскрывается вечером — и все идет в специальный сейф, — рассказывает мне по дороге Славик. — Специальные пакеты нам выданы. Акт составляется — сколько бюллетеней, пакет опечатывается, все как положено.
Заходят в просторный двор. Судя по трактору у перекошенного сарая, зажиточный. Дом каменный, Валя встает на носочки, чтобы постучать в окно. Выглядывает небритый мужичок. Щурится на солнце.
— Голосовать-то будешь? — кричит Валя. — Как где? По выборам!
— Так а что… — начинает мужичок.
— Паспорт, говорю, неси! — топает ногой Валя.
— А иди ты… — мужичок хлопает окошком.
— Как нелюдь какой-то, — вздыхает Валя. — Все люди как люди, а этот — не пойму что такое.
И комиссия топает со двора, мимо трактора, к дому напротив.
— Ох, умаялась я в этом халате, — Вера машет планшеткой, как веером. — Нет тут скамеечки-то?
Скамеечки в этом дворе нет. Жара под 30 градусов. Славик сдвигает маску, Вера на него цыкает: нельзя.
Из дома выходит бабуля в зеленом фланелевом халате. В правой руке держит очки.
— Это что у вас? — надевает она очки и сразу снимает.
— Очки надевай! — командует ей Валя. — И руки сюда давай.
Бабушка послушно тянет руки. Валя брызгает из своей бутылки.
— Теперь паспорт давай, — продолжает она командовать. — Взяла паспорт?
Бабушка лезет в карман халата.
— Это мама моя, — шепотом объясняет мне Валя.
Она берет у мамы паспорт, раскрывает его, показывает Славику. Мама с любопытством смотрит то на дочку, то на Славика. Вера дает бабушке пакет с подарками — ручкой, маской и салфеткой.
— Это все мне? — радуется бабуля.
— На память, — кивает Вера.
— Теперь галочку ставь, — не давая матери расслабиться, Валя достает бюллетень. — Ты за изменения или против изменений?
Голосование в Большом Тресно. Фото: Ирина Тумакова / «Новая газета»
— Тута? — тычет бабулька в квадратик, поглядывая на дочку. — И тута?
— Одну только! — хватает ее за руку Валя.
И комиссия идет к соседнему дому.
— Нина! — кричит во дворе Валя. — Нин, выходи на улицу с паспортом! А Саня-то дома? Пусть он тоже с паспортом идет.
Выходит молодая женщина, несет сразу два паспорта.
— Так все равно Саня нужен, расписываться-то надо, — говорит Вера.
Нина кличет мужа. Появляется рослый детина в тугой красной футболке с логотипом магазина «Буквоед». На спине белыми буквами написано: «Есть преступления хуже, чем сжигать книги. Например — не читать их».
Нина и Саня синхронно ставят по галке.
Следующий двор проблемный: баба Катя неходячая. Ее муж стоит во дворе у канистры с водой и держит шланг. Завидев комиссию, приветливо машет шлангом, пытаясь поднять его повыше. Вода летит во все стороны. Потом пристраивает шланг в корыто и идет к комиссии. Пускает ее в дом, чтобы жена проголосовала.
— Где тут «да», а где «нет»? — заносит ручку над клеточками баба Катя. — Аааа, моему деду все равно не найти будет.
— Найдет, — успокаивает ее Валя. Поворачивается ко мне и тихонько рассказывает: — К некоторым придешь, а они спрашивают: за кого голосуем-то? Я объясняю: за поправки к Конституции. А мы сами-то разве много знаем?
Хоть бы объяснили нам: какая была Конституция — какая поправка внесена. Хоть знать бы, что изменилось конкретно. Никто нам не объяснял.
— А вы уже голосовали? — осторожно спрашиваю аполитичную почтальонку.
— Конечно, — кивает она. — Нас и та Конституция устраивала, и эта устраивает. Пенсии платят, зарплаты идут, а больше нам ничего и не надо. Кто жил богато — тот и будет жить богато, а мы как ходили в лаптях — так в лаптях и будем.
Голосование в Большом Тресно. Фото: Ирина Тумакова / «Новая газета»
Комиссия уже собиралась уехать из Большого Тресно, когда зоркая Валя увидела вдалеке знакомую «Ниву». Все трое встали цепью поперек шоссе, и она остановилась. Гера-механик проголосовал, не выходя из машины.
Псковская область