Под маской губернатора
Пикетам и митингам, по мнению главы Санкт-Петербурга Беглова, мешают закрытые из-за ковида лица.
Почти год назад — 13 марта 2020 года — питерское правительство приняло свое «антикоронавирусное» постановление № 121, в котором среди прочего запрещалось проводить публичные акции.
С тех пор постановление многократно менялось — то ужесточалось, то смягчалось, в зависимости от эпидемической ситуации, — но указанный запрет неизменно сохранялся.
И все это время в Петербурге полиция, ссылаясь на него, задерживала участников публичных акций, включая даже одиночные пикеты, не требующие согласований.
В последний месяц заболеваемость в городе пошла на спад — и подавляющее большинство ограничений сейчас снято. В частности, можно уже легально собрать на стадионе до 25 тысяч человек (с не более чем 75-процентной заполняемостью). Но проводить публичные акции по-прежнему нельзя.
В начале февраля, после очередного ослабления ограничений (и после двух массовых акций, на которых граждан задерживали и штрафовали именно за нарушение «антиковидных» запретов), я направил губернатору Петербурга Александру Беглову обращение, призывая внести изменения в постановление правительства. И отменить запрет на публичные акции при условии, что их участники будут использовать средства защиты — маски и респираторы.
Участники протестной акции в Петербурге. Фото: Алексей Душутин / «Новая газета»
Губернатор ответил мне отказом, заявив, что это невозможно, потому что… по законодательству о митингах участникам акций нельзя скрывать лица. И что, мол, в настоящее время в Госдуме рассматривается проект закона, по которому участники публичных акций смогут использовать средства индивидуальной защиты, если введен режим повышенной готовности или чрезвычайной ситуации.
Требование не скрывать лица в законодательстве о митингах действительно есть. И проект закона тоже есть. Но ссылки на них в данном случае показывают юридическую безграмотность тех, кто (скорее всего, это комитет по вопросам законности, правопорядка и безопасности) готовил пришедший ко мне ответ.
Дело в том, что (на это немедленно обратил внимание юрист Виктор Воробьев) существуют два решения — Конституционного и Верховного судов, — которые уже сейчас прямо устанавливают, что
использование на публичных акциях по медицинским причинам защитных масок не является способом намеренного сокрытия лиц участников, которое запрещено законом о митингах.
Цитируем дословно.
Пункт 33 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.06.2018 № 28 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел и дел об административных правонарушениях, связанных с применением законодательства о публичных мероприятиях»:
«Сокрытие участниками публичного мероприятия своего лица (его части), в том числе путем использования масок, средств маскировки, иных предметов, может составлять объективную сторону состава административного правонарушения, ответственность за которое установлена частью 5 статьи 20.2 КоАП РФ, в том случае, если данные предметы используются именно в целях затруднения определения их личностей. Для установления наличия такой цели судьям следует учитывать используемые способы и средства маскировки, реагирование участников публичного мероприятия на замечания уполномоченных лиц и наступившие последствия, в том числе с точки зрения обеспечения безопасности и общественного порядка. При этом обстоятельства, на основании которых судья пришел к выводу о наличии у участника публичного мероприятия указанной выше цели, должны быть отражены в постановлении по делу об административном правонарушении».
Иначе говоря, целью надевания маски должно быть именно затруднение установления личности участника публичного мероприятия (а не предотвращение распространения коронавирусной инфекции), и наличие этой цели должно быть потом доказано судом.
Но еще более ясно все прописано в определении Конституционного суда РФ от 7 июля 2016 г. № 1428-О.
«При оценке положения пункта 1 части 4 статьи 6 Федерального закона «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» важно учитывать, что сокрытие участниками публичного мероприятия своего лица (его части) может быть вызвано различными соображениями, не обязательно связанными с намерениями затруднить установление личности; запрет применения участниками публичного мероприятия средств, специально предназначенных для затруднения установления личности (маски, балаклавы, чулки и т.п.), сам по себе не препятствует использованию ими предметов (вещей), объективно имеющему своим следствием сокрытие лица, если оно обусловлено погодными (шарфы, платки, капюшоны и т.п.), медицинскими (бинты, марлевые повязки, респираторы и т.п.) или иными подобными причинами».
Иначе говоря, если ношение масок необходимо по медицинским причинам (а именно такие причины имеют место во время эпидемии коронавируса), оно не должно рассматриваться как запрещенный законом о митингах способ «затруднить установление личности» участника публичной акции.
Поэтому нет никакого конфликта между обязанностью носить медицинские маски и обязанностью не скрывать лицо на митинге.
Дальше — только две гипотезы.
Первая: в Смольном все это знают, но делают вид, что не знают.
Тогда своим ответом губернатор просто вводит горожан в заблуждение.
Вторая: в Смольном просто не читали упомянутых решений высших судов (а зачем?), полагая, что достаточно прочитать закон о митингах.
Тогда возникает обоснованное сомнение в юридической квалификации сотрудников администрации. Если что, я готов помочь с организацией их обучения и найти юристов для консультаций.
Ну а губернатору я направлю еще одно обращение — с указанием на неудовлетворительный ответ и повторным предложением снять запрет.