Латвийский гамбит
Виктор Калюжный, Александрс Кирштейнс
От мертвого осла уши
В России снова шум вокруг Латвии. Президент Вайра Вике-Фрайберга одобрила Европейскую конвенцию о правах нацменьшинств, ратифицированную латвийским сеймом. Впрочем, конвенция – это все же, так сказать, дело внутреннее. Куда больший резонанс в Москве вызвал другой документ латвийского парламента – декларация, осуждающая коммунизм.
Приняли ее вскоре после того, как было сорвано подписание договора о границе между Россией и Латвией (планировалось сделать это 10 мая на саммите в Москве). Вдогонку к пограничному договору латвийский парламент подготовил декларацию, где говорилось о навязшей в зубах оккупации, аннексии, ущербе, понесенном от советского режима. В том числе подчеркивалось, что одна из пограничных с Россией областей – нынешний Пыталовский район Псковской области до 1940 года был Абренским уездом, частью Латвии.
Эти пассажи латвийских парламентариев вызвали в Кремле бурю негодования. Президент Путин со свойственным ему красноречием назвал это дурацкими территориальными претензиями, «сапогами всмятку». После чего уже через несколько дней, 13 мая (как утверждают в Риге, в ответ на высказывание российского президента), сейм принял еще более вызывающий (с точки зрения Москвы) документ. Его полное название таково: «Декларация об осуждении осуществлявшегося в Латвии тоталитарного коммунистического оккупационного режима Союза Советских Социалистических Республик». Где говорится опять все о том же. После чего президент Путин с тем же неувядающим дембельским красноречием пообещал Латвии «от мертвого осла уши, а не Пыталовский район».
Вскоре, 18 мая, был подписан пограничный договор между Россией и Эстонией (а с Литвой аналогичный договор уже существовал, он был подписан еще в 1997-м, ратифицирован в 2003-м). И Латвия осталась единственной балтийской страной, не имеющей договора о границе с восточным соседом.
Многие в России встали в «растопыренную» позу вальяжного дяди: мол, не очень-то и хотелось, этот договор в первую очередь вам же самим и нужен. Наличие твердой и с юридической, и, так сказать, с физической точки зрения границы необходимо не только для членства в ЕС, но и особенно для вхождения в Шенгенскую зону (к которой страны Балтии намерены присоединиться одновременно с введением в своих странах евровалюты, с 1 января 2008 года). Несгибаемые латвийские парни, в свою очередь, ответили тем же: мол, проживем и так, да и Шенген скорее выгоден не нам, а вам, мы и так уже ездим без виз по всему миру.
В итоге так и не начавшийся диалог между Россией и Латвией окончательно зашел в тупик.
Кемска волость? Кемска волость!
Автор нашумевшей «антикоммунистической» декларации – Александрс Кирштейнс, председатель комиссии по иностранным делам латвийского сейма. Многие называют его «латвийским Жириновским», одним из самых ярых латышских националистов, приписывая ему и территориальные претензии к России, и требование многомиллиардных компенсаций, и призывы к депортации всех русских из Латвии. Впрочем, он, как и большинство латвийских политиков, говорит, что пресловутая декларация – документ, юридической силы не имеющий. Декларация и есть декларация, иначе говоря, заявление. Ну высказались парламентарии. Ну потребовали, так сказать, моральной сатисфакции, чтобы Россия признала оккупацию. Но не более того. И не надо делать из этого какие-то далекоидущие выводы.
Взять тот же Пыталовский район, он же Абренский уезд. И здесь, по словам Кирштейнса, не стоит ломать копий. Конфликт в том, что в современной конституции Латвии отношения с Россией закреплены по состоянию на момент заключения мирного договора от 1920 года (когда Латвия была самостоятельной страной). Все, что происходило в период советской истории, начиная с 1940 года, когда Латвия стала частью СССР (вслед за подписанием пакта Молотова–Риббентропа), признается несостоятельным. А в договоре 1920 года Абрене является частью Латвии. И это с точки зрения латвийских политиков – проблема.
– Мы не такие уж фундаменталисты, какими нас пытаются представить в российских СМИ, – говорит Александрс Кирштейнс. – Проблема в том, что по нашим законам мы возвращаем собственность бывшим владельцам. А как быть с теми, кто имел собственность, землю в Абрене? Мы не можем самостоятельно решить этот вопрос, необходимо обсуждать его вместе с Россией.
Министр иностранных дел Латвии Артис Пабрикс еще более категоричен.
– У Латвии нет и не будет никаких территориальных претензий к России! – утверждает он. – Никто не собирается перекраивать существующие границы. И российским политикам не стоило бы так жестко реагировать на заявления латвийского сейма. Да, у нас имеются разногласия с Россией в оценке исторических событий. Да, латвийский парламент просит еще раз осудить преступные деяния советского режима. Но у Латвии нет никаких территориальных и материальных претензий! Таких документов не существует в природе.
По поводу компенсаций за годы «советской оккупации» в России ходят зловещие слухи. Мол, Латвия готова выставить восточному соседу такой счет, что мало не покажется. Цифры называют разные – от 20 до 80 и даже 100 миллиардов долларов. Впрочем, откуда берутся эти цифры, неясно – ведь это всего лишь субъективные оценки экспертов.
– Меня не перестает удивлять та нелепица, которую пишут по этому поводу в российских СМИ, – говорит Кирштейнс. – Десятки миллиардов долларов – это полная чушь! Дело в другом. Если Россия и Латвия хотят развивать добрососедские отношения – а мы убеждены, что нам нужны хорошие отношения с Россией, – мы должны договариваться. В том числе и в спорных вопросах. Вот, к примеру, если говорить о компенсациях. Россия ведь взяла на себя обязательства СССР. В том числе возврат вкладов во Внешэкономбанке. Но этого же не происходит. Или выплата компенсаций тем, кто был депортирован в Сибирь... Но никакой совместной рабочей группы нет. Нет никакой методики подсчета ущерба. И никаких конкретных цифр.
Примерно так же рассуждает и руководитель внешнеполитического ведомства.
– Основная проблема в том, – говорит Артис Пабрикс, – что на события нашей истории мы смотрим иначе, чем официальные круги в Москве. В 1940 году, по нашему мнению, была не революция, как об этом говорят в России, а оккупация, аннексия. И мы хотим, чтобы была сказана правда, хотим моральной оценки этого исторического факта. Наша судьба тогда была решена не нами, на целых 60 лет судьба нашего государства оказалась в чужих руках. У нас нет материальных претензий. Но мы хотим, чтобы все было сказано честно, чтобы вещи назвали своими именами. Смогла же Германия раскаяться в своих ошибках. А Россия – нет.
Рука Москвы в центре Риги
Россия смотрит на все эти перипетии иначе. Вот что сказано в официальной справке, подготовленной российским МИДом: «Тезис властей Литвы, Латвии и Эстонии об их «оккупации» Советским Союзом в 1940 г. противоречит общепринятому определению этого правового термина». «Попытки же увязывать победу левых сил на парламентских выборах в прибалтийских республиках в июле 1940 г. с присутствием там контингента Красной Армии вряд ли могут поставить под сомнение итоги окончательного выбора большинства населения... Понятна и логика политического выбора, который сделали в 1940 г. парламентарии стран Балтии, выступившие за вхождение своих государств в состав СССР – единственную в ту пору державу, имевшую силы противостоять германской агрессии...» И наконец: «Окончательную черту в этом вопросе подвел Заключительный акт Хельсинкского совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Как известно, государства-участники подписали его в 1975 г. без оговорок, касающихся стран Балтии, обязавшись «рассматривать как нерушимые все границы друг друга», «воздерживаться сейчас и в будущем от любых посягательств на эти границы», «уважать территориальную целостность каждого из государств-участников». После выхода из состава СССР страны Балтии при вступлении в ОБСЕ в 1991 г. письменно и также без каких-либо оговорок подтвердили принятие на себя «в полном объеме» всех обязательств, содержащихся в Заключительном Хельсинкском акте»...
Цитадель российской политики в Латвии – посольство РФ в Риге. Цитадель не только в переносном, но и в прямом смысле слова. Перед входом – гранитные надолбы (говорят, на случай того, чтобы невозможно было, скажем, с разгону въехать на грузовике в холл посольства). На стене в зале приемов – живописный портрет Петра Первого (что в латвийском контексте весьма символично: как известно, именно Петр, выиграв у шведов Северную войну, в первой четверти XVIII века присоединил к России территорию нынешней Латвии).
Позиция российского посла Виктора Калюжного так же тверда и непоколебима:
– В МИД Латвии говорят, что принятая cеймом декларация не имеет официальной силы, что это внутренне дело Латвии, моральная оценка. Но в то же время этот документ был представлен очень широко, получил резонанс в мире. Как это понимать? Позиция России в этом вопросе такова: пока существует декларация, договор о границе подписан не будет. Термин «оккупация» неприменим. Ну пускай хотя бы инкорпорация. Но не оккупация!
«Оккупация» для российских политиков – что красная тряпка для быка. Ведь признай Россия оккупацию стран Балтии, декларации парламентов, до поры остававшиеся лишь публичными заявлениями, могут обрести под собой уже более твердую юридическую почву. А там, глядишь, и до материальных претензий к России недалеко.
– Мы повторяем: уберите из своих документов слово «оккупация», тогда мы сядем с вами за стол переговоров, – утверждает Виктор Калюжный.
Но до переговоров, похоже, далеко.
– Нам нужен диалог! – уверяет глава латвийского МИДа Артис Пабрикс. – Взаимные окрики ни к какому прогрессу не приведут. Давайте создадим совместную комиссию, будем дискутировать, найдем взаимоприемлемые формулировки для оценки нашей общей истории... Но у нас не складывается диалог с российскими представителями. Они даже не хотят нас выслушать. За последние полгода я трижды обращался к российскому министру иностранных дел Лаврову. Я даже ответа не получил! Ну что я еще могу сделать?
Иногда лучше молчать...
Если вы решите, что «в тихих улочках Риги» только и говорят, что о декларациях и российско-латвийских спорах, то сильно ошибетесь. Людей волнуют совсем другие, самые обычные людские проблемы, далекие от политических дискуссий. Редактор «Независимой утренней газеты» Армандс Пак так сформулировал отношение латвийцев к перипетиям этой истории.
– Все то, о чем сейчас так много говорят политики, это такая малая часть жизни! Большинство всех этих конфликтов выдуманны. Пройдет время, все уляжется. Жаль только, что на это так бездарно уходит время. А по поводу этих громких деклараций многие говорят: это начало избирательной кампании. Или еще резче: весеннее обострение...
А мой рижский приятель Улдис Вейсс, с которым мы вместе учились в Москве во ВГИКе, только вздохнул:
– Знаешь, как мне все это уже надоело! Все хороши – и те, и эти. Давно пора подвести черту и перестать перемалывать прошлое. Говорить о будущем. И говорить не языком ультиматумов, а нормальным человеческим языком. Как мы с тобой...
Николай ДОНСКОВ
Рига – Санкт-Петербург