Память за медные деньги

Первый конкурс на проект памятника (первоначальное название «Детям блокады», окончательное — «Детям войны») прошел в 2009 году. Жюри, выделив пять наиболее удачных проектов, решило провести второй тур. В апреле 2010-го жюри под председательством вице-губернатора Людмилы Косткиной присудило первое место проекту скульптора Павла Хруничева и архитектора Геннадия Пейчева — трогательная фигурка девочки, закутанной в платок, вокруг которой смыкаются в каре тяжелые каменные балки.

Выигравший конкурс памятник скульптора Хруничева.

Этот проект прошел согласование с Градостроительным и Общественным советами. Единственным членом жюри, категорически не согласившимся с мнением остальных, оказалась Валентина Ивановна Леоненко, председатель Международной ассоциации общественных организаций блокадников. Она выразила несогласие, вписав свое особое мнение прямо в протокол заседания жюри. И почти на два года тема установки этого памятника легла на дно.

Недавно в СМИ прошла информация о том, что будущий памятник, оказывается, уже делает скульптор Владимир Шплет. Его проект не участвовал ни в одном из конкурсов, не проходил публичных обсуждений и неизвестен ни одному из членов Градостроительного и Общественного советов. Но вестник Смольного — «Петербургский дневник» недавно сообщил, что Шплет «предложил интересное архитектурное решение — композицию из пяти фигурок детей разных возрастов, которые бегут встречать День Победы». На первом плане — два мальчика постарше, один в матросском костюме, другой в солдатской гимнастерке и пилотке, за ними идут две девочки и совсем маленький мальчик.

Жаль только, что правительственное издание не рассказывает самого главного: памятник Владимира Шплета удивительным образом напоминает одну из работ, участвовавших в городском конкурсе: проект скульптора Ахнафа Зиякаева и архитекторов Владимира Кашаева и Бориса Назарова. Именно Зиякаев предложил на конкурс композицию из пяти фигурок детей с мальчиками матросом и солдатом, с двумя девочками и еще одним мальчиком. Только у Зиякаева пятый персонаж — не трогательный малыш, как у Владимира Шплета, а подросток, играющий в серсо. В остальном, как говорится, найдите десять отличий.

Памятник работы Ахнафа Зиякаева. "Владимир Шплет делает фактически мой проект!", - заявляет автор.

Как рассказал Ахнаф Зиякаев, блокадникам действительно понравился его проект. «Валентина Ивановна Леоненко мне так и сказала: ты, Ахнаф, будешь делать этот памятник! — говорит скульптор. — Но у них тогда не было средств, и работа над памятником постоянно откладывалась. А сейчас Владимир Шплет делает фактически мой проект!»

Летом 2012 года Валентина Леоненко, как рассказал Зиякаев, попросила его подписать договор об отказе от авторских прав на памятник. Хотя и продолжала уверять его, что именно он все равно будет осуществлять этот проект. У Зиякаева не было сомнений в порядочности людей, с которыми он общался не один год: несколько лет назад он делал для блокадников памятную медаль. Все эти годы у него складывались самые дружеские отношения и с Валентиной Леоненко, и с другими блокадниками. Но осенью 2012 года он узнал, что над памятником вопреки обещаниям работает другой скульптор.

— Я пытался поговорить с Валентиной Ивановной Леоненко, но она не отвечала на мои звонки! — говорит Ахнаф Зиякаев.
Скульптор Владимир Шплет на вопрос, не считает ли он сложившуюся ситуацию некрасивой и сомнительной с моральной точки зрения, ответил, что не видит никаких проблем.

«Организация блокадников предложила сделать макет памятника не только мне, а еще двум скульпторам, — рассказал господин Шплет. — Нам поставили условие, что это обязательно должны быть пять фигур детей. И даже показали фотографии макета Зиякаева. Но попросили не делать один в один — чтобы не было потом претензий. Я сделал свой макет, он понравился, и мне предложили продолжить работу».

Архитектора будущего памятника, как ни странно, Владимир Шплет не знает: его, по словам скульптора, предоставляет спонсор — строительная организация, владельцем которой является экс-председатель Азербайджанской национально-культурной автономии Санкт-Петербурга и советник губернатора Санкт-Петербурга по национальным вопросам Вагиф Мамишев.

«Меня убедили, что прежний скульптор отказался от всех прав, показали документы, так что, я должен был отказываться от этой работы? — говорит Шплет. — Мое дело какое? Мне дали работу, я ее делаю. А то, что попросили сделать именно пять фигур детей, и именно в таком виде — матроса, солдата — что такого? Если бы меня попросили трех поросят слепить, я бы слепил трех поросят, если этого хочет заказчик. Сказали моряка лепить — я слепил, сказали солдата — слепил, тем более что сам в армии служил и дети у меня есть, так что мне чужие модели не нужны».

Валентина Ивановна Леоненко, председатель Международной ассоциации общественных организаций блокадников, на вопрос о конфликте со скульптором Зиякаевым сказала: «Не хочу вообще обсуждать этот вопрос! Зиякаев хотел нас обобрать, он просил 20 миллионов за свою работу, у нас нет таких денег! И вообще: он же отказался от своих прав!»

«Я еще осенью 2012 года отправил Валентине Ивановне письмо, в котором отозвал свой прежний отказ, но госпожа Леоненко никак не отреагировала, — рассказал господин Зиякаев. — Что касается денег, я составил смету в соответствии с существующими расценками. Я даже уговорил мастеров взять поменьше, они «подвинулись», смета сократилась. Но даже если заказчик не хочет платить скульптору, дешевым такой памятник не может быть по определению — литейщики, формовщики, чеканщики за спасибо работать не станут, а тут фигуры больше двух метров высотой, это дорогая работа. Может, у спонсора, который владеет строительными фирмами, есть возможность сделать это дешевле, не знаю, но экономия в таком деле может привести только к низкому качеству работы».

Владимир Шплет на вопрос о стоимости своей работы заявил, что слышал разговор о 7 миллионах рублей за весь памятник, что не уверен, что ему самому заплатят, но даже на таких условиях он готов работать над скульптурой. «Надо быть дураком, чтобы отказываться от такого проекта! — уверен скульптор. — Я вот делаю заказы для богатых людей и потом не вижу свои работы, а тут все увидят мой памятник».

Сейчас работа над памятником находится в стадии изготовления фигур из пластилина в натуральную величину, за которой следует изготовление в металле. Потом работу господина Шплета, по его же собственным словам, предполагается представить на Градостроительный совет — хотя по правилам на обсуждение градсовета предоставляется проект или макет, но не готовая скульптура. Видимо, обходя эти правила, заказчик и спонсор надеются любыми способами протолкнуть свою идею.

«Эта история требует серьезного рассмотрения, — считает Ян Нейман, известный петербургский скульптор, член Градсовета. — Получается, что городские власти сами объявляют и проводят конкурсы, а потом сами же и игнорируют их результаты. Значит, любой заказчик с большими деньгами или амбициями, которому захочется потешить свое самолюбие, оказать кому-то покровительство или продемонстрировать лояльность власти, может установить в Петербурге любой памятник, не считаясь ни с правилами, ни с законами, ни со здравым смыслом?»