Суд для судьи

«Мы не хотим мстить, мы хотим справедливости, — говорят Александр Соболев и Ольга Харитонова, родители выпускницы Екатерины Соболевой, погибшей под колесами автомобиля. — Не наказать человека, совершившего преступление и не раскаивающегося, — это не прощение, а равнодушие». В Василеостровском районном суде началось повторное рассмотрение уголовного дела в отношении Владислава Кондратьева, сбившего двух девушек-выпускниц на пешеходном переходе. 

Катя Соболева шла не выпускной бал, когда машина сбила ее на пешеходном переходе.

Обрыв 

21 июня 2012 года в 17.30 Владислав Кондратьев на внедорожнике сбил Екатерину Соболеву и Веронику Соколовскую, которые спешили на выпускной бал. Это произошло на перекрестке набережной Лейтенанта Шмидта и 16 — 17-й линий. Катя погибла на месте, Веронику врачам удалось спасти. 

Кондратьева обвинили в нарушении ч. 3 ст. 264 УК РФ (Нарушение ПДД, повлекшее смерть человека: до пяти лет лишения свободы). Вину он не признал и летом 2013 года был оправдан Василеостровским районным судом. В сентябре горсуд отменил оправдательный приговор из-за процессуальных нарушений (в частности, нарушение права обвинения представлять доказательства) и направил дело на новое рассмотрение. 

«Обвинить судью Ковина в получении взятки мы не можем, у нас нет пока доказательств, — говорит Александр Соболев. — Но некомпетентность и тенденциозный подход к делу — налицо. Судья Ковин допустил в приговоре многочисленные искажения показаний свидетелей и других материалов дела, а затем выстроил целую систему ложных доказательств. У него получилось, что свидетели ничего не видели, и осталась только одна неопровержимая версия — самого подсудимого Кондратьева». 

Лживая секунда 

Свою правоту родители Кати доказывают с документами в руках. Например, судья Ковин сделал вывод, что Кондратьев ехал с разрешенной скоростью 60 км/ч. Хотя даже полицейские, стоявшие в усилении по случаю Экономического форума, в своих показаниях оценивали скорость Кондратьева в 80–90 км/ч. 

Профессиональный водитель Д., который 21 июня развозил гостей форума, был единственным известным следствию свидетелем, который видел все происшедшее от начала и до конца.    

Д. ехал по набережной Лейтенанта Шмидта навстречу Кондратьеву и затормозил перед пешеходным переходом на желтый сигнал светофора. В этот момент он увидел, что внедорожник Кондратьева, подъезжавший к перекрестку, «резко, до 80 — 90 км/ч либо более, увеличил скорость с целью завершить проезд перекрестка на желтый сигнал». При этом попутные кондратьевскому автомобили на желтый сигнал остановились. Когда Кондратьев пересекал перекресток, уже загорелся красный.   

Исправления, сделанные в деле, видны невооруженным глазом.

 «Автомобиль в зоне пешеходного перехода совершил наезд на двух девочек, которые пытались перебегать проезжую часть, — утверждает Д. — Поясню слово «пытались»: девочки были на высоких каблуках, поэтому темп их движения был неуклюжим, замедленным. Они друг друга держали под руку. Наезд был совершен на пешеходном переходе на второй-третьей секунде красного сигнала светофора для автомашин».   

Опираясь на показания Д., следователи провели эксперимент, который подтвердил вину Кондратьева.    

Однако судья Ковин показания Д. называет «противоречивыми»: «Д. показал, что он был шокирован увиденным, и, очевидно, с учетом данного обстоятельства, на эмоциях воспринимая увиденное, его оценка данных обстоятельств была несколько далека от истины».   

В чем же заключаются «противоречия»? Например, как утверждает в приговоре Ковин, «свидетель Д. говорит о трех секундах желтого сигнала светофора, а фактически желтый сигнал светофора горел только две секунды». Этот вывод судьи основан на справке, в которой написанная черной пастой цифра «3» переправлена синей пастой на «2». В деле есть еще два документа, в которых указано, что желтый свет горит на перекрестке именно три секунды. Однако судья утверждает, что это разночтение объясняется тем, что за время следствия… режим работы светофора был изменен. Никаких справок, подтверждающих «изменение», в материалах дела нет.   

 «Судья просто выдумал это изменение режима работы, — утверждает отец Кати Александр Соболев. — Интересно узнать, кем и в какой период было сделано это исправление с «3» на «2». Насколько я понимаю, в период судебного следствия ответственность за сохранность материалов дела несет судья».    

Наконец, даже если бы Д. ошибся, посчитав, что желтый сигнал горел три, а не две секунды, — вряд ли такое субъективное представление о времени можно считать доказательством его неадекватности в целом.    

На основании этого и других подобных «противоречий» в показаниях Д. судья Ковин фактически отвел следственный эксперимент как недопустимое доказательство.   

Ольга Харитонова ходатайствовала перед Ковиным о проведении повторного следственного эксперимента — чтобы устранить все сомнения, которые возникли у суда. Однако тот ходатайство отклонил. Заметим, что горсуд в своем постановлении об отмене оправдательного приговора посчитал его действия незаконными.   

«Когда я узнала об оправдательном приговоре, я посчитала, что дальнейшее мое пребывание в правоохранительных органах не имеет смысла, и вышла на пенсию, — рассказала «Новой» Нина Акаева, проводившая следствие по делу Кондратьева. — Бывает, что в суд передаются дела, где виновность подсудимого под вопросом, или дело строится на основе косвенных доказательств. В данном случае были прямые очевидцы, в частности Д., который и на следствии, и в суде последовательно говорил одно и то же, разногласий в его показаниях не было. И они подтверждались другими свидетелями, которых на месте происшествия было много. Как в таком случае можно было вынести оправдательный приговор?» 

Не понял иронии?    

Судья Ковин пишет в приговоре, что эксперт-трасолог А. П. Александров подтвердил: версия подсудимого Кондратьева о том, что девушки выскочили на дорогу прямо перед его машиной, «имеет право на существование».   

Ольга Харитонова в апелляционной жалобе возражает: «Ссылаясь на показания эксперта Александрова, суд не приводит начало его фразы: »… если пешеходы двигались со скоростью 16,9 км/ч”». Бегать с такой скоростью способен далеко не каждый, а если учесть, что девушки были на 12-сантиметровых каблуках, на которых и шли-то с трудом, — предположение выглядит не иначе как фантастикой.    

«Пострадавшие преодолели 6,4 м дорожного полотна за 3 секунды, — утверждает следователь Нина Акаева. — Это доказано материалами следствия. Девушки устало шли, держась за руки, и не могли бежать. Значит, Кондратьев вполне мог предотвратить наезд, если бы не его преступная халатность».    

Еще одна натяжка, о которой пишет в апелляции Ольга, связана с показаниями свидетельницы Г. Та на судебном заседании показала, что видела, как автомобиль черного цвета на большой скорости с шумом выехал на перекресток, когда красный сигнал светофора для транспорта уже горел не менее секунды. Но эта часть ее показаний в протоколе изменена полностью. На вопрос: «На какой сигнал светофора выехал на перекресток автомобиль?» — Г. ответила: «На красный». Эти показания, полностью подтверждающие показания Д. и других свидетелей, из протокола исключены, а в приговоре неоднократно повторяется: «Г. утверждает, что подсудимый выехал на перекресток по зеленому сигналу светофора».    

«Мы и подумать не могли, что протокол судебного заседания может быть записан неправильно, — признаются родители Кати. — Теперь, на повторном процессе, конечно, будем следить внимательно и, если потребуется, подавать замечания на протокол».   

Горсуд посчитал необходимым исследовать доводы Ольги Харитоновой при повторном судебном разбирательстве.    

Сейчас родители Кати добиваются не только законного приговора Кондратьеву, но и должной оценки «работы» судьи Ковина. Они намерены жаловаться в Квалификационную коллегию судей и в Генпрокуратуру.    

Повторное рассмотрение дела под председательством зампреда Василеостровского суда Юрия Гершевского состоится 14 ноября в 11.00.