Русский музей: концепция поменялась

Проектные предложения

В минувшую среду директор ГРМ Владимир Гусев предпринял вторую попытку «всех успокоить» (о первой «Новая» рассказывала в № 17 от 19.03.2016). Как пояснил сам Владимир Александрович, он созвал журналистов на брифинг, дабы развеять очередные инсинуации и заявить: «Русский музей не закрывается, никаких реконструкций нет, есть перекрытие одного двора».

При этом никаких архитектурных решений продемонстрировано не было, и вопрос о том, когда руководство музея намерено представить проект общественности, не имел внятного ответа.

Уже за рамками брифинга (занявшего чуть больше четверти часа) при подходе прессы к замдиректора музея Владимиру Баженову журналистам удалось выведать хоть какие-то детали и увидеть несколько эскизных предложений.

Итак, в сухом осадке: в левом (глядя с площади Искусств) дворе устанавливается лифт, двор накрывается стеклянной крышей; внутреннее пространство делится перекрытиями на два этажа – в нижнем организуется конференц-зал или лекторий, с предназначением верхнего пока не определились («будет либо рекреационная зона с диванчиками, либо экспозиция», – поделился версиями господин Баженов). На уровне существующего третьего этажа появляется балкон, необходимость которого столь же туманна; кроме того, приспосабливается под реставрационные мастерские часть прилегающего чердачного пространства. Не отказываются и от идеи устройства с одной стороны центрального входа пандуса для колясочников, который будет вести в цокольный этаж, нарушая существующую симметрию исторических двукрылых каретных въездов к парадному крыльцу со львами.

Как предполагалось изначально, железобетонные перекрытия двора будут заводиться в капитальные стены дворца, на них также навешиваются лифт и основание стеклянного купола. Нагрузки обещают минимизировать за счет устройства самостоятельного фундамента под новые внутридворовые конструкции.

Согласования

Господин Гусев настаивает на том, что обрисованная им теперь версия реконструкции – это не новый проект, а все тот же, одобренный еще в 2002 году и получивший к январю нынешнего года полный пакет согласований. Который теперь-де просто разбили на этапы, первым из них и станет приспособление левого двора.

«Никаких нарушений закона проектом не допущено, – повторял директор ГРМ. – Я и мои коллеги, мы не работаем с экспертами, которые дали свои положительные заключения. Я даже не знаю, где это находится – чтобы, не дай бог, не заподозрили, что Русский музей как-то пытается влиять. Поэтому если другие эксперты считают, что эти эксперты что-то не так сделали – пусть они и спорят, судятся, как угодно. И если будут выявлены какие-то нарушения, а вышестоящей контролирующей инстанцией и правоохранителями будет предписано чего-то не делать, то заказчик и будет исполнять эти предписания. А музей не является заказчиком».

Между тем в документации тендера на проектные и изыскательские работы по реконструкции дворов Михайловского дворца заказчиком значится ФГУП «Государственный Русский музей». Контракт с победителем (ЗАО «ЛенПолпроект») заключило 20.06.2014 Минкультуры РФ, «действующее от имени Российской Федерации, именуемое в дальнейшем «Государственный заказчик», в лице заместителя директора ФГБУК «Государственный Русский музей» Владимира Баженова».

Техническое задание также утверждено Владимиром Баженовым 24.04.2014. Задание на проведение работ согласовано Владимиром Гусевым 31.07.2014.

Подписанты-арестанты

Отвечая на вопрос о том, не повлияет ли на реализацию проекта арест замминистра культуры Григория Пирумова, Владимир Гусев заверил: «Нет, этот проект начинался задолго до Пирумова, он не решал связанные с этим проектом вопросы». Очевидно, Владимир Александрович запамятовал о собственном письме к Пирумову от 19.01.2016, в котором подтверждал заинтересованность музея в реализации проекта реконструкции, развиваемом «благодаря Вашей поддержке».

«Именно Пирумов курировал в Министерстве культуры департамент охраны наследия и правовой департамент, – отмечает один из разработчиков федерального закона об охране наследия депутат Алексей Ковалев. – Следовательно, имеет непосредственное отношение как к согласованию историко-культурной экспертизы по проекту застройки внутренних дворов, так и к организации передачи памятника федерального значения «Михайловский дворец» из ведения Минкульта в ведение КГИОП. Это случилось в октябре прошлого года, после согласования ИКЭ и проектной документации – чтобы снять с министерства ответственность за последствия реализации проекта и дальнейшую судьбу памятника».

Алексей Ковалев усматривает в проекте реконструкции Михайловского дворца целый ряд нарушений. Своими заключениями он уже поделился с Генеральной прокуратурой РФ, направив 10 марта на имя Юрия Чайки соответствующее обращение. В нем депутат просит расследовать все обстоятельства появления и согласования положительного заключения историко-культурной экспертизы проектной документации, выявить и привлечь к ответственности лиц, причастных к нарушению закона, внести представление в адрес министра культуры Владимира Мединского об устранении нарушений законодательства при согласовании результатов экспертизы и лишить аттестации выполнивших ее экспертов.

В отличие от руководства ГРМ, в ФИСП (госзаказчик российских проектов Всемирного банка) перспективу оспаривания полученных по проекту согласований оценивают более трезво. В частности, до сих пор не существует утвержденного предмета охраны Михайловского дворца – без чего историко-культурная экспертиза вообще не могла установить, что реализация проекта не приведет к запрещенному законом нарушению этого предмета охраны. В ФИСП признают, что нынешний вариант с реконструкцией только одного двора – это новый проект, который придется проводить через всю цепочку согласований как на городском и российском уровне, так и со Всемирным банком.

Деньги

Российская сторона 14 марта направила во Всемирный банк пакет документов, подтверждающий готовность РФ участвовать в реализации проекта реконструкции Михайловского дворца – в первоначальном варианте, затрагивающем оба двора.

Вопрос участия Всемирного банка в «половинчатом» проекте поднимался уже после, вне рамок официального обращения РФ, но ответа на него пока нет. Пищи для размышлений теперь добавит и переданная руководству Всемирного банка копия обращения депутата Алексея Ковалева в Генеральную прокуратуру.

Между тем срок заключенного ранее с РФ соглашения, в рамках которого Всемирный банк вкладывался в реконструкцию дворов Михайловского дворца, истекает в 2016 году. По причине экономических санкций новые соглашения заключены быть не могут.

На пресс-конференции 3 марта руководитель ФИСП Алексей Васильев рассказал о достигнутой предварительной договоренности, согласно которой возможно использовать зарезервированные (в рамках заключенного до санкций соглашения), но не освоенные средства в размере около 800 млн рублей. При этом, по условиям займа, около 80% данной суммы должны быть предоставлены из бюджета РФ. Направить их на реконструкцию Михайловского дворца можно только в рамках соглашения со Всемирным банком, так что если он со своими двадцатью процентами выйдет из проекта, можно считать его похороненным – иных статей на эти цели в федеральном бюджете нет и едва ли появятся в обозримом будущем.

Фонды

«Ни один фонд никуда не перемещается – не только за стены Михайловского дворца, но и за пределы своих помещений. Не сразу, но в довольно близкое время будут на постоянное место жительства переведены в Михайловский замок только библиотека Русского музея и отдел графики» (в рамках завершения плана создания республиканского центра графики)», – заверил на брифинге Владимир Гусев. С той же убедительностью директор музея подчеркнул, что «никакого тотального, глобального перемещения мы никогда и не планировали».

Между тем еще 10 февраля ГРМ официально извещал, что, согласно поступившему приказу Минкульта, музею предписано до 1 марта представить федеральному ведомству «все свои предложения по переезду из Михайловского дворца, вариантов его полного или неполного закрытия».

Инициатива с перебазированием фондов исходила, как утверждают информированные источники, вовсе не от Минкульта, а от ФИСП. Который не хотел брать ответственность за безопасность и сохранность бесценной коллекции на период реконструкции, когда по помещениям дворца будут сновать рабочие. В этой связи ГРМ обратился в Минкульт, испрашивая дополнительное финансирование на перемещение фондов, а тот в ответ и распорядился определить – что, куда, в каких объемах предполагается перебазировать и сколько на это нужно денег.

И только после возникшего бунта на корабле (поднятого хранителями и научными сотрудниками музея, оценившими возможные катастрофические последствия переезда в авральном режиме) и разразившегося уже в общественном пространстве скандала инициативу с масштабным перемещением фондов отыграли назад.

Как заверяет Владимир Гусев теперь при реконструкции двора лишь два-три небольших хранилища могут быть временно передислоцированы внутри самого дворца.

«Никакого закрытия Русского музея, всего или частично, не будет, – также пообещал господин Гусев. – Возможно лишь закрытие некоторых отдельных экспозиционных залов на втором этаже на время проведения работ».

Альтернативные площади

На брифинге также было сообщено, что Русский музей вскоре получит дополнительно без малого 2000 кв. метров в Михайловском замке, откуда в мае должны вывести Центральную военно-морскую библиотеку, что, по словам Владимира Гусева, на днях подтвердил ему в телефонном разговоре министр обороны Шойгу. Речь идет о двух великолепных залах – Тронном и Воскресенском, с огромным окном на Кленовую аллею. Сейчас, по оценкам директора ГРМ, оба эти зала находятся в удручающем состоянии, предстоит их кропотливая реставрация. После чего сюда и будет перемещена библиотека Русского музея.

Кроме того, по сведениям газеты «Коммерсант», ГРМ просил передать ему Конюшенное ведомство для размещения экспозиций – что не потребовало бы членить на клетушки уникальные пространства стасовских галерей (как предполагалось при создании там апартов от братьев Зингаревичей). Но Министерство культуры отказалось выделять средства на реализацию такого предложения.

«Музейная функция – наилучшая для Конюшенного ведомства, – убежден председатель Петербургского отделения ВООПИиК Александр Марголис. – Сообщалось, что уже прорабатывается вариант использования этого памятника для экспозиций музея истории Санкт-Петербурга. Но я думаю, тут конкуренция нескольких музеев, их концепций, пошла бы только на пользу».

Приветствуя решение о высвобождении военным ведомством помещений Михайловского замка с их передачей Русскому музею, Александр Марголис в то же время задается резонным вопросом: «Зачем курочить Росси, застраивая дворы Михайловского дворца ради 1000 дополнительных квадратных метров, когда принято решение о предоставлении вдвое больших площадей в Михайловском дворце? У нас в Петербурге скоро вообще не останется не испорченного «приспособлениями» Росси – Синод, Главный штаб, сколько можно!»

Эксперты Совета по сохранению наследия при Правительстве Петербурга возмущены тем, что судьба одного из важнейших памятников нашего города решается кулуарно. «Не один год мы настаивали на представлении актуального проекта реконструкции дворов Михайловского дворца, – напоминает Александр Марголис. – Но его упорно скрывали. Теперь объявляется, что Русский музей от проекта отказался (а за него, между прочим, было заплачено 70 миллионов бюджетных рублей). Однако какие-то работы все же будут вестись. Какие? Где проект? Нет проекта. Создается впечатление, что нам всем просто морочат голову».

Тем временем

Женева отказалась от реконструкции главного музея города. Он у них размещается в здании куда более скромных достоинств, построенном в первом десятилетии ХХ века. Тем не менее вопрос о целесообразности его модернизации сочли настолько важным, что вынесли на референдум, по итогам которого противники реконструкции оказались в большинстве, с перевесом всего в 8%.