Церковный подход
РПЦ демонстрирует отменный аппетит, поглощая все новые объекты недвижимости. Но брать на себя ответственность за сохранение полученных памятников не торопится, пытаясь выторговать для себя «особые условия».
И чиновники, и церковники успокаивают горожан тем, что при передаче Исаакиевского собора с РПЦ будут заключены очень жесткие охранные обязательства, нарушение которых чревато расторжением договора. Однако на практике выходит иначе: епархию приходится через суд понуждать заключить охранное обязательство и исполнять его требования.
Так, КГИОП несколько лет не мог добиться заключения охранного обязательства в отношении памятника федерального значения «Дом церковный» (конец XVIII в., Камская ул., 16, лит. Б), переданный в безвозмездное пользование петербургской епархии еще в 1999 году. Получив подготовленный комитетом документ, пользователь вернул его, приложив свой «протокол разногласий».
Пункт о необходимости обеспечивать уборку прилегающей территории (всего-то десять метров от обреза фундамента) епархия дополняла фразой – «при условии, если территория передана в пользование». К обязательству выполнять за счет пользователя работы по сохранению памятника приписывала – «также за счет бюджетных средств». Требование исполнять предписания органов охраны в установленные сроки снабжала лазейкой, позволяющей уйти от ответственности «в случае отсутствия или недостаточного объема денежных средств». Восстанавливать за свой счет архитектурно-художественные наружные элементы и детали интерьера епархия соглашалась лишь в тех случаях, когда «компетентный орган» докажет, что их утрата или повреждение произошли по вине пользователя. Предусмотренные в типовом охранном договоре размеры штрафов урезались ею в разы: например, за несогласованные работы и изменение предмета охраны взыскивать не 100 тыс. руб., а 50 тысяч. А целый ряд позиций попросту исключить – касающихся обязанности содержать здание-памятник в исправном техническом состоянии, своевременно принимать меры для противодействия его разрушению и др.
Вымарывался и пункт, предусматривающий ответственность пользователя за «необеспечение доступа граждан в помещения памятника, интерьеры которых являются предметом охраны» – неплохая иллюстрация к нынешним заверениям о том, что с передачей Исаакиевского собора РПЦ он «станет еще доступнее».
Суд, рассмотрев заявление КГИОП о понуждении епархии заключить охранное обязательство, вынужден был напомнить ответчику, что закон возлагает на пользователя все бремя ответственности по обеспечению сохранности памятника, его содержанию и содержанию прилегающей территории. И что такие требования были прописаны еще в заключенном с епархией договоре о предоставлении объекта в безвозмездное пользование.
Суд констатировал, что предложенная епархией редакция охранного обязательства «создает ситуацию, при которой ответчик снимает с себя ответственность за невыполнение предписанных работ, формально указав на отсутствие денежных средств» – тогда как предложенный КГИОП вариант как раз «побудит ответчика учитывать соответствующие средства при планировании будущих расходов».
Епархия настаивала, что религиозная организация имеет право на «особые условия» при заключении охранного обязательства, и размеры налагаемых на нее штрафов должны быть ниже применяемых к прочим пользователям.
Однако суд эти доводы не принял, определив, что такой подход «препятствует реализации одной из основных целей государственной охраны объектов культурного наследия», а именно – «предотвращению действий, способных причинить вред памятнику». И указал, что охранно-арендные договоры должны заключаться с религиозными организациями на общих основаниях. Исковые требования КГИОП были удовлетворены в полном объеме.
Впрочем, наличие заключенного с РПЦ охранного обязательства вовсе не означает его исполнения.
Например, еще в 2002 году было заключено охранное обязательство в отношении переданных РПЦ памятников федерального значения «Церковь апостолов Петра и Павла» и «Склеп Адольфа» (Парголово, Шуваловский парк, 41, лит. А и Б). Пользователю предписывалось выполнить обследование несущих конструкций, разработать документацию на противоаварийные, ремонтно-реставрационные работы и провести их до 01.10.2008. Но по состоянию на конец октября 2012-го, как следовало из акта проверки, пользователь «к выполнению указанных работ не приступил» и даже еще не разработал и не согласовал с комитетом проектную документацию.
Суд обязал их исполнить – отведя на то еще три года. КГИОП настаивал на штрафе в 70 тыс. рублей, однако пропустил срок исковой давности. Так что в итоге епархия и копейкой не поплатилась за то, что в течение десяти лет не исполняла требований охранного обязательства. И занятая РПЦ позиция, когда она пытается выторговать для себя особые условия и свести к минимуму ответственность за предоставленные ей памятники, не прибавляет уверенности в том, что в случае передачи ей Исаакиевского собора за него можно не тревожиться.