Город без башни
Аналитическое агентство «ТурСтат» назвало самые популярные малые города России для путешествий в 2017 году. Старая Русса оказалась на 10-м месте
«Вайфай только по паспорту!» – предупредила официантка в модном кафе в центре Старой Руссы. – После теракта в Петербурге мы должны отслеживать клиентов и снимать копии документов!»
Дамы за соседним столиком не обращают внимания на наш разговор о теракте: весь город бурлит новостью, что их башня продается. И женщины роются в телефонах, пытаясь понять, правда ли это.
Площадь за рубль
Прямо перед окнами кафе на Соборной площади водонапорная башня из красного кирпича. Она для Руссы как Эйфелева башня для Парижа – памятник, гордость, место встреч и свиданий. Старейшая в Новгородской области, она стоит тут с 1909 года. Из башни вываливаются кирпичи, для безопасности вокруг натянули красную ленточку, внутри – элегический тлен, но все равно любимая, родная. Как и площадь в старом асфальте, который горожане топчут на праздниках, демонстрациях и прогулках.
Башню выставили на продажу неделю назад. Купить ее можно всего за 389 697 рублей.
Еще 27 млн рублей (по оценке департамента имущественных отношений Новгородской области) придется потратить на реставрацию. Так как это региональный памятник, согласовывать работы придется с областным управлением госохраны культурного наследия. Покупателей пока нет. Площадь, на которой стоит башня, не продается, но по условию контракта покупатель получает ее в аренду за… один рубль. Прознав про такой позор, старорусские депутаты потребовали от правительства области конкурс остановить. Предприниматель и председатель местной думы Сергей Кузьмин назвал абсурдной ситуацию, когда «приложением» к башне в лот попала вся Соборная площадь и липовые аллеи.
О продаже башни первой узнала Наталья Либерман – она модерирует новости в одной из групп Руссы в соцсети. В комментариях народ предлагал самим отремонтировать башню и сделать ее музеем, потому что законы охраны памятников, конечно, есть, но кто знает, что придет в голову потенциальному покупателю.
«Я родилась в Старой Руссе, как мои мама и папа. Дедушка и бабушка воевали. Башня для меня как собор, одна из главных достопримечательностей города», – определяет общее для всех чувство Наталья.
Стела преткновения
Башня – зеркало сегодняшней Старой Руссы: города древнего, гордого, тысячелетнего, но хиреющего, в абсолютно плачевном состоянии. Как кирпичи из башни, из города выпадают люди, – старики уходят, молодые уезжают. За четверть века (по данным сайта местной администрации) население города сократилось в полтора раза.
Академик Дмитрий Лихачев как-то сказал о Руссе, что это место, где Россия видна. Действительно видна – такая, какая есть. Знаменитый курорт, старые храмы, дом, где Достоевский написал «Братьев Карамазовых». Где была лавка, куда наведывался Федор Михайлович, теперь безликий гастроном. А местные водители растратили на родном бездорожье все запасы мата. Пыльные пустыри между обшарпанными пятиэтажками, алкомаркеты и намоленные соборы, старинные купеческие дома с табличками «Охраняется государством», которые могут рухнуть в любой момент… И все это в рамке живописной реки Полисти. Старожилы сетуют, что из города капля за каплей уходит жизнь.
Один из самых развивающихся рынков в городе – ритуальный. На 29 тысяч человек здесь как минимум пять похоронных бюро разной степени пышности.
– О чем писать будете? – спросила меня пожилая рушанка, у которой я остановилась.
– О вашем умирающем городе. Или не умирающем?
– Умер наш город. Девятый день скоро…
Так ли это или моя собеседница ошибается, зависит от властей и самого города.
Сегодня Старая Русса – город нереализованных возможностей. Жители хотят верить, что новый и. о. губернатора области и новое городское начальство повернутся к ним лицом. «Прежний мэр наш город просто ненавидел», – добавляют они шепотом и, естественно, с просьбой не называть их имен. Два года назад сюда приезжал Владимир Путин, что стало событием эпохальным, но от этого визита городу не перепало ни новых дорог, ни реставрации центра. Русса теперь в статусе «города воинской славы». Но и этим статусом пока не смогли распорядиться по уму.
Местные жители встречают Владимира Путина в Старой Руссе // Фото: Алексей Никольский, РИА Новости
Главным вопросом, который будоражит город, стало не развитие промышленности, не то, как вернуть в город молодежь, не руины регионального значения, а стела. Где установить новый монумент – вот что погрузило год назад город в распри. Общественное мнение склонялось к скверу у завода «Старорусприбор», месту знаковому: в войну, когда город захватили фашисты, оно было лобным. Но ветераны обратились к тогдашнему губернатору области Сергею Митину, дескать, требуем поставить его на главной площади.
«На первом голосовании выиграла площадь. Потом вылез вариант с заводом. Ветераны возмутились. Ну, как они решили – так и будет», – сбивчиво восстанавливает цепь событий Александр Дмитриев, председатель комитета культуры Старорусского района.
В Старой Руссе по документам два археологических памятника. Первый – территория городища Старая Русса. А второй – культурный слой древней части города. На нем-то и находится участок, отведенный для строительства стелы. С 23 мая в Руссе работают археологи. Площадь перекрыли. Горожане простодушно надеются, что исследователи найдут старую кладку, тогда стеле тут не быть. Новгородский археолог Павел Колосницын объясняет: охране подлежат панорама города с левого берега Полисти и вид с моста через реку. Представьте: водонапорная башня в стиле модерн с одного ракурса, скульптура Ильича – напротив, на другом берегу пряничный Воскресенский собор. И новая стела до кучи среди доминант. И фонтан в проекте.
Археолог Павел Колосницын (в центре) // Фото: Андрей Циликов
По словам Елены Николаевой, шеф-редактора газеты «Старая Русса», чиновники опасаются конфуза: рядом с заводом частный сектор, а вдруг к стеле куры выйдут, весь пафос испортят. Она показывает среди одуванчиков рядом с главной площадью города закопанный провал в подвалы древнего гостиного двора. Местные иронизируют, что это как знак божий: нельзя здесь рыть землю для новых памятников.
К слову, с памятниками Руссе не везет. Ростислав Мединский, советник председателя Российского военно-исторического общества, приезжал в Руссу в 2016-м на воды, увидел в городском парке «аллею героев» и опечалился, такой ужас наводил этот новодел. Спасибо папе министра культуры, бюсты переделали, и теперь они не так пугают мам, которые катают коляски у Вечного огня.
Достоевский в кластере
Топонимику Скотопригоньевска в «Братьях Карамазовых» Достоевский списал с Руссы. По ее улицам из кабака в кабак бродили герои романа. От дома Грушеньки до дома Екатерины Ивановны, где она поцеловала руку инфернальнице, десять минут медленным шагом. И там и там к 180-летию писателя повесили мемориальные доски. Классику скоро будет двести лет, но досками дело и ограничилось: оба дома в плачевном состоянии. Гений места в городе Достоевского, конечно, витает, но продавать литературный бренд местные не умеют и относятся к нему без придыхания. На курорте Старая Русса отдыхают до тысячи человек, но рушане не понимают особенности курортного города, тем более в сочетании с культурной достопримечательностью, когда каждый житель может быть вовлечен в сферу услуг.
20-летний Митя после армии устроился официантом в кафе у башни, любит фэнтези, о «проклятых вопросах» не думает, в отличие от коллеги Оли, обожающей Достоевского. Девушка с грустью говорит, что ее интерес к писателю сверстники не разделяют. Оле и Мите повезло: у них есть работа. Молодежь в Руссе не задерживается, к работе в сфере услуг многие относятся пренебрежительно.
Официантка Оля // Фото: Андрей Циликов
Сергей Кузьмин коренной рушанин и уезжать не хочет. Возглавлять думу для него – общественная нагрузка. Его бизнес – базы отдыха под Старой Руссой – дохода практически не приносит, это скорее жест местного патриотизма и занятие для души. Его кормит наемный труд. Он генеральный директор компании, которая занимается строительством.
«Бизнес в Руссе развивать умопомрачительно сложно! – признается Сергей. – Мы далеко от мегаполисов. А что можно продать на местном рынке? Все необходимое люди покупают в сетевых магазинах. Остаются услуги и сувениры».
Местные к развитию туризма в Руссе относятся неоднозначно. Свой карман люди с потоком туристов не связывают, объясняет Сергей Кузьмин.
Многих рушан раздражает ревнивая мысль, что город будет развиваться «под чужих», а о «своих» власти не думают.
Менталитет сограждан Кузьмин объясняет так: люди жили в советское время, работали на предприятиях, которых было много. И сейчас ждут возрождения заводов. Но, говорит, это может произойти только по инициативе частного капитала. А в городе еле дышит один завод. Если верить людям, а не чиновникам.
Москвичи и питерские приезжают в Руссу в основном в грязелечебницу. После того как ее купила московская сеть отелей, местных перестали пускать в курортный парк по выходным – только за деньги. Естественно, их это обидело и добавило раздражения на приезжих.
Дама в коляске
С 2017-го город включили в федеральную программу по развитию туризма. Из федерального бюджета выделены деньги на реконструкцию площади Революции (там, где башня), ее окрестностей и пешеходного туристического маршрута – 6,5 км.
Обсудить это с главой Старорусского муниципального округа Василием Бордовским «Новой» не удалось. Он заявил, что говорить готов только с аккредитованными в городе журналистами. Как «аккредитация» немногочисленных корреспондентов Руссы поможет популяризации туризма, сказать сложно.
В муниципалитете нам сообщили, что площадь красиво выложат плиткой и пустят туда художников с мастер-классами. Заверили: никаких торговых центров. На площади напротив башни соорудят фонтан.
Случайная бабуля, какие толпами задают археологом недоуменные вопросы: «Милок, а что вы делаете?» // Фото: Андрей Циликов
Русса участвует в федеральной программе по развитию туризма. «Общая стоимость инвестиционного проекта – 2 млрд 748,7 млн рублей. Сюда входят деньги из разных источников: бюджетные, муниципальные и внебюджетные, доля которых более 70%», – проинформировала председатель экономического комитета Старорусского муниципального района Елена Иванова.
По словам ее коллеги Александра Дмитриева, город уже заключил контракт на 115 млн 347 тыс. рублей с питерской фирмой, которая будет заниматься ремонтными работами.
– А проект разработан архитектурной мастерской Валерия Перепелицы из Новгорода. И башню надо реставрировать, мы пишем письма в область, – сказал Дмитриев.
– Но ее же продают! – удивляюсь я.
– Это они как хотят, но реставрировать башню все равно надо. Кто бы ни купил, внешний вид собственник менять не имеет права. Кафе там не сделать, только можно оборудовать смотровую площадку и продавать сувениры.
– На что же смотреть – у вас даже дорог приличных нет!
– Дороги – это проблема всей России, – философски замечает Александр Дмитриев.
И он прав. Впрочем, не только дороги, но и известно кто.
На ямочный ремонт дорог в Руссе городской бюджет с трудом наскреб 3,4 миллиона рублей.
– Не обозначены места Достоевского? – переспросил Дмитриев. – Согласен! Я собрал группу работать над программой «Старая Русса – город Достоевского». Мы должны быть готовы к 200-летию Достоевского. Нужна реставрация старых домов, включая дом Грушеньки. Видели, в каком он плачевном состоянии? У нас исторических объектов, нуждающихся в ремонте, около 27. У нас и Илюшенькин камень сохранился, только надо работы провести… Есть проект бронзовой скульптуры, которая может быть установлена в городе, – дама в коляске. Автор, белорусский скульптор, готов подарить свою работу. Мы, кстати, могли бы рассказать и о Рахманинове, и о художниках Кустодиеве и Свароге.
Ретроград – это звучит гордо
По словам Елены Ивановой, на реконструкцию площади и пешеходный маршрут из федерального бюджета выделено 206 млн 200 тыс. рублей, из областного бюджета – 121 млн 101 тыс. Муниципальных денег – 3 млн 24 тыс. Проект нужно осуществить в течение года. Но горожане не знают сути реновации, план на площади не вывешен. Они роются в соцсетях, спорят там до хрипоты, пытаясь понять ситуацию, а власть ничего доходчиво не объясняет. Затеи чиновников их настораживают.
Наталья Либерман по поводу променада эмоций не сдерживает: «Фишка нашего города не в плитке, а в древности. Через пару лет тот фонтан, что поставят на площади, превратится в убожество. Мы это проходили, фонтан у Живого моста – теперь ржавая конструкция, до которой никому нет дела. Даже десятью фонтанами мы не удивим туристов, которые едут по бездорожью, мимо обшарпанных домов и полуразрушенных памятников».
Понять ее можно: променад в нынешней Руссе – как нарядное платье на грязном теле. О власти на любом уровне местные говорят с усталостью, недоверием и раздражением, называя свой муниципалитет «белым домом». Хотя он вообще-то желтый.
Искусствовед и философ Константин Смольняков родился в Старой Руссе, но живет на два города: в Москве и Руссе. Он защитил диссертацию по творчеству Достоевского, ежегодно принимает участие в научных конференциях, посвященных писателю. Смольняков много раз писал чиновникам и направил петицию президенту РФ с просьбой сохранить город Достоевского от необдуманной застройки. Он уверен: Русса должна сохраниться как город-памятник.
Константин Смольняков на конференции в научно-культурном центре дома-музея Ф.М. Достоевского //
Фото: Андрей Циликов
«В конце 1980-х, – говорит Константин, – был разработан план Дмитрия Лихачева в Московском градостроительном институте, который восстановил бы образ Старой Руссы как города XIX века, города Достоевского. Но началась перестройка, и планы канули в Лету. Проект, который приняли сейчас, необходимо отменить полностью и принять за основу план Лихачева. Туристам не хочется приезжать к нам, так как здесь почти утрачены черты города Достоевского».
Менеджер на лавке
«Вы заметили, сколько кругом сдается в аренду? – говорит Юлия Комарова, хозяйка городского центра туризма. – Мы в мертвой зоне. А ведь Достоевский – готовый бренд, если его грамотно продавать. Но весь центр нуждается в ремонте, чтобы эта зона превратилась в променад».
Светлые стены, деревянный стол, на лавке сидит менеджер за ноутбуком. Думочки, домотканые коврики дополняют колорит хипстерской избы.
Юлии 31 год, она родилась в Руссе, училась в Петербурге. В 2010-м вернулась на родину и седьмой год занимается здесь туристическим бизнесом. Решение вернуться было не столько сентиментальным, сколько прагматичным: здесь свежий воздух и нет суеты. А еще родители, что удобно, особенно молодым с ребенком. Себя бизнес-вумен называет ленивой патриоткой малой родины. Юлия не очень вписывается в образ провинциалки. Громкоголосая, успешная, бойкая. Местные воспринимают амбициозную даму с модным маникюром неоднозначно. А она агитирует ровесников возвращаться в родной город, как в свое время сделали она и ее муж. Денис Комаров, супруг Юли, вернулся в Руссу позже, окончив СПбГУ. Сейчас он гендиректор одной из местных газет, ведет рекламный бизнес.
Денис и Юлия ничем не отличаются от большинства питерских ровесников, и удивляются, когда им начинают сочувствовать столичные друзья: по мнению Комаровых, для жизни в Руссе есть все. Или почти все.
Денис и Юлия Комаровы // Фото: Андрей Циликов
Поначалу девушка занималась отправкой туристов по России, но понимала, что принимать гостей гораздо интереснее. Обратилась в муниципалитет, чиновники поддержали. Комарова участвовала в работе по созданию пешеходного туристического маршрута вместе с ними. Дотаций не ждет и признается, что бизнес не окупается.
«Центр туризма в городе, претендующем на звание города-курорта, должны открывать власти, – рассуждает она. – Но мы это взяли на себя в надежде, что администрация создаст муниципальную структуру – и мы передадим полномочия, наработанную базу. Но этого не произошло, потому что никому не нужно. Я занимаюсь социальным бизнесом, вкладывая собственные средства. Мы пришли в голое поле. Турфирмы в Руссе были, но они не занимались продвижением города. Представляем регион на выставках, составляем карты, новые маршруты, путеводители, создали сайт. Идей у меня миллион. Ростуризм дает дотации через программы. Последние полгода себя спрашиваю, зачем мне это надо. Но приходят люди и благодарят – вопрос отпадает».
Из нарядного Юлиного офиса мы идем в кафе с видом на башню. Официант, услышав наш разговор о том, что нет стратегического плана развития города, о недостатке информации, об инертности местных, задает вопрос, терзающий всех: «Так что там с башней?» Юля задумывается и не очень уверенно предполагает, что найдется инвестор, который приведет ее в порядок.
«Башня войну пережила, нельзя с ней так, – рассуждают местные. – Ее обещали отреставрировать еще в 2010 году, даже проект был».
Башня сегодня – это символ, определяющий, каким быть завтра малому городу России – Старой Руссе. Все сходятся во мнении, что было бы здорово оборудовать смотровую площадку и до головокружения глядеть на город. Ведь с такой высоты не будет видно ни колдобин на дорогах, ни позорных табличек «Охраняется государством» на гибнущих домах.