Поверх барьера соцреализма
«Место встречи» – так называется выставка в Музее Анны Ахматовой, посвященная 55-летию на первый взгляд незаметного события: 55 лет назад в Лондоне в Grosvenor Gallery открылась выставка 27 ленинградских художников из Ленинградской литографско-экспериментальной мастерской.
Спустя полгода экспозиция с успехом прошла в Америке.
Спустя полвека в Фонтанном Доме удалось собрать работы всех 27 художников – более 100 работ из фондов музея и частных собраний Петербурга, Москвы, Нью-Йорка. То, что выставка открыта в Фонтанном Доме, закономерно: фонды Музея Анны Ахматовой хранят коллекцию ленинградской литографии.
«Мы сами не ожидали, когда почти два года назад задумывали выставку, что нам удастся собрать здесь работы всех художников. Мастерская – это наш первый герой здесь, – рассказывает Николай Кононихин, искусствовед, известный коллекционер. – Другой герой – легендарная и отчаянная личность Эрик Эсторик, создатель Grosvenor Gallery: сколько ему потребовалось преодолеть барьеров, чтобы заказать советскому правительству напечатать три серии работ Анатолия Каплана, например! Это было событие беспрецедентное: государство вдруг увидело, что какой-то чудак с Запада готов платить валютой не за сталь и золото, а за современное искусство, а Западу Эсторик показал неангажированное искусство».
А вот как вспоминает на страницах романа «Русская рулетка» его появление в Ленинграде дочь художника Игоря Ершова Ксения Ершова-Кривошеина: «Конечно, по приезде в Ленинград Эсторика иностранный отдел Союза художников дал ему адреса вполне официальных и апробированных художников. Но «неиспорченный» телефон подсказал ему тех художников в списке, которые работали «за шкаф», чьи картины не могли быть выставлены в стенах ЛОСХа. Среди них были Кондратьев, Матюх, Каплан, мой отец... и наверняка другие, о которых мы не знали. Все посещения держались в тайне, но какая тайна могла быть от следовавших по пятам за англичанином лиц из КГБ.
Помню, что именно Анатолий Львович Каплан привел к нам Эсторика. После первого посещения Ленинграда Эрик приезжал еще два раза. Влюбился в литографии Каплана, его серию к Шолом-Алейхему, сумел вывезти их и выставить в Лондоне.
Отца с Капланом связывала старая дружба и халтура: они писали официальные портреты сухой кистью и панно для украшения парадов. Работали в две руки – Анатолий Львович писал костюм персонажа, а папа – лицо. Эсторик был огромного роста, толстый, с черной клочковатой бородой и сигарой; он походил на персонаж сказки «Синяя Борода». Простота общения между Эсториком и отцом объяснялась тем, что оба хорошо говорили по-немецки».
Фотопортрет Эрика Эсторика с женой Саломеей Дессау украшает выставку в Белом зале Фонтанного Дома. В Лондоне в 1998 году дом Эсторика вместе с галереей стал музеем.
Татьяна Решетникова, одна из создателей выставки «Место встречи», вдова художника и архитектора Григория Израилевича, участника той давней выставки, цитирует воспоминания мужа из его книги «Пуская мыльные пузыри. Щепки дровизма» – про Ленинградскую литографско-экспериментальную мастерскую, куда художник пришел в 1955 году:
«Это было удивительное место в нашей ленинградской художественной жизни, где царила свобода творчества во всякие, самые мрачные времена, потому что называлась она экспериментальной…
Здесь царил дух творчества для искусства… невзирая на партийный диктат. Старостой был Борис Николаевич Ермолаев, участник авангардных движений двадцатых годов. Ведерников, Скуляри, Шендеров, сезанист двадцатых, Магарил, Неменова, Васнецов, Британишский… Верейский приходил познакомиться с тем, кто, что и как делает. Беседы с таким эрудитом были всем очень полезны».
Мастерская располагалась с 1933 года в ЛОСХе, в подвале, на улице Герцена, 38, и должна была создавать искусство доступное и демократичное, фактически сделать «высокое» массовым, воспитать нового человека. Романтическая, несбыточная цель, но тем не менее станковая литография стала чем-то вроде народного лубка – литографии ленинградцев красовались на стенах советских комнат, в клубах и учреждениях. Литографии считались хорошим подарком. А теперь стали объектами собирательства, ведь история Ленинградской литографско-экспериментальной мастерской завершена. В перестройку она уехала из ЛОСХа на Песочную набережную, а потом и вообще закрылась. Многие камни для оттисков вообще бесследно пропали.
«Инициатор создания выставки Мария Шток из Нью-Йорка. После того как мы рассказали эту историю и показали ей работы художников, она прониклась духом 61-го года и у нее возникла идея показать работы в Петербурге, Лондоне и Нью-Йорке спустя полвека, – говорит Кононихин. – Так что выставка в Фонтанном Доме – это начало пути».
Выставка в Фонтанном Доме открыта до 17 октября.