Выборы по закону Мерфи. Почему с результатами голосования 18 марта нельзя смириться
Несмотря на заявленную прозрачность прошедших президентских выборов, ощущение обмана не покидает петербургских наблюдателей, журналистов и независимых членов избиркомов. «Новая» публикует конкретные цифры и предлагает всем пострадавшим от манипуляций с явкой вместе призвать чиновников к ответу.
Петербург оказался в черном списке регионов с наибольшим количеством жалоб на избирательный процесс – во время и после выборов из города на Неве в Центризбирком поступило 216 обращений. По официальному распоряжению главы ЦИК Эллы Памфиловой, до 28 марта к нам должны были направить ревизоров для «комплексной проверки деятельности избирательных комиссий с привлечением правоохранительных органов». Однако ко второй половине дня понедельника ни ЦИК, ни петербургская ГИК не смогли рассказать, когда прибудет эта группа и чем в первую очередь займется.
Впрочем, проверяющая комиссия вряд ли обнаружит в Петербурге что-то из ряда вон выдающееся. Количество жалоб связано скорее с сильной наблюдательской командой города. В остальном, как показывают журналистские репортажи и отчеты из других регионов, Петербург мало чем выделяется на их фоне.
Явка – продажная девка районных администраций
Курс на повышение явки на минувших выборах вполне определенно задал Кремль – невозможно представить, что навязчивая идея мобилизовать на выборы весь многонациональный народ одновременно и сама собой родилась в головах руководителей всех бюджетных учреждений страны. По итогам 18 марта наблюдатели и активисты зафиксировали два основных типа манипуляций с явкой и последующих нарушений избирательного законодательства:
- Прикрепление большого количества избирателей (бюджетников, студентов, курсантов и т. д.) к конкретным участкам, а следовательно, и открепление их от других избирательных пунктов. При этом система контроля за перемещением человека из списка в список оказалась неработоспособной и открыла возможность голосовать несколько раз.
- Чистка списков избирателей за счет удаления из них редко голосующих или вообще никогда не голосовавших людей. Что само по себе противоречит закону. Чем меньше фамилий в списках – тем больше и процент явки. Петербуржцам, которые в день выборов обнаружили себя вычеркнутыми, так или иначе давали проголосовать. Но вопрос – кто и в каких целях использовал их личные данные – по-прежнему остается открытым.
Владимир Путин в своем предвыборном штабе в Москве // Фото: ria.ru
«Новая» уже рассказывала, как в случае отказа идти на избирательный участок студентам угрожали проблемами с учебой и выселением из общежития, бюджетников обещали лишить премии или уволить, а в помещениях УИК проводили референдумы по благоустройству района.
Что же касается чистки списков, то это далеко не ноу-хау. Уточнение перечня избирателей по закону должно проводиться каждые полгода. Как правило, в списки вносят новоиспеченных обладателей избирательного права и исключают из них тех, кто этого права лишился (скончался, отказался от гражданства и т. д.). Взглянув на то, как год от года менялись эти цифры, можно понять технологию. Так, к президентским выборам 2012 года Петербург прирос более чем на 200 тысяч новых избирателей: кататься на каруселях и вбрасывать бюллетени пачками тогда еще не стало делом привычным. Прирост можно было использовать, чтобы добавить голосов за Владимира Путина. К непопулярным выборам губернатора 2014 года список опустел на 120 тысяч фамилий. Нынешний губернатор Георгий Полтавченко выиграл тогда при смешной явке 39,3% – менее 1,5 миллиона человек.
Как выяснилось, вычистить 120 тысяч человек – не предел возможностей. Всего за 2,5 месяца с января по март 2018 года из списка убрали без малого 250 тысяч человек: от 3,8 млн избирателей в начале года к дню выборов осталось 3,5 млн. Тем не менее избирком отмахивался от претензий: пресс-секретарь ГИК Григорий Марголин-Каганский уверял, что такой отток избирателей связан с ювелирной работой всех городских ведомств по уточнению числа голосующих.
Между тем конфликт интересов налицо: районным администрациям ставят задачу максимально повысить явку, наделяя при этом полномочиями передавать территориальным комиссиям число избирателей на участке.
Справедливости ради уточним, что к 19 марта избирателей снова прибавилось: итоговая явка рассчитывалась от 3,6 млн человек. В Горизбиркоме «Новой» объяснили приток тем, что дополнительно посчитали пришедших на участки людей, которые решили открепиться на участок не по прописке в последние пять дней до выборов. Это еще раз высвечивает проблему условности числа избирателей: те, кто открепился в последние пять дней, но на участок так и не пришел, не попали в итоговые 3,6 млн избирателей, то есть снизили их количество. В «Наблюдателях Петербурга» считают, что подобные манипуляции могли принести до 20% явки.
Правовые дыры
Работа со списками в целом велась крайне небрежно. 16 марта, за два дня до выборов, в участковые комиссии от территориальных (ТИК) должны были поступить три перечня: кого исключить из списка избирателей, кого добавить и кому голосовать на участке нельзя (поскольку данная УИК указана в его втором заявлении). В итоге списки оказались у комиссий в лучшем случае к середине субботы, а в худшем – к утру воскресенья. Времени ознакомиться с ними заранее и вычеркнуть исключенных с участка у комиссий фактически не было.
Накануне выборов глава ЦИК Элла Памфилова опровергла заявление Алексея Навального о том, что в результате введения новой системы проголосовать можно будет дважды, трижды и т. д. Петербургский Горизбирком как мантру повторял в разговоре с «Новой» о том, что наличие этих трех реестров, а также возможность УИКов созваниваться с ТИКами для проверки информации исключают карусели полностью.
Председатель Центральной избирательной комиссии России Элла Памфилова
Прав в итоге оказался Навальный. «У нас был открепительный список, – рассказывает член УИК № 1466 с правом совещательного голоса. – Люди подходили с какими-то распечатанными бумажками (такие запросто можно соорудить в том же ворде), что-то показывали на телефонах или вообще без всего. При этом не делались попытки проверить, а не проголосовали ли они где-то еще. И ни у наблюдателей, ни у членов комиссий в принципе не было возможности проверить правомерность выдачи бюллетеней таким избирателям: элементарно нет механизма достоверной проверки ни таких списков, ни таких избирателей. Если только звонить в ТИК и надеяться на честный ответ (а со связью на участке были большие проблемы, сеть там периодически вообще не ловится)».
Проще говоря, участковые комиссии призывали поверить на слово избирателям, которые либо не находили себя в списках, либо числились в открепившихся. В случае, если член УИК все-таки хотел проверить информацию, не голосовал ли избиратель на другом участке, доверять приходилось ничем не подкрепленному слову членов территориальных комиссий. В большинстве опрошенных «Новой» комиссий признались, что этим никто не занимался.
На представленных ниже картах хорошо видно наличие на петербургском избирательном ландшафте аномальных зон: так, в Выборгском районе избиратели вычеркивались из списков сотнями и тысячами. А на территории одной из школ Василеостровского района (УИК 138, 157, 158, 181) из 5763 пришедших 3616 проголосовали по месту нахождения.
Для создания этих карт мы использовали данные с сайта петербургского Горизбиркома (они могут содержать неточности): адрес помещения для голосования, количество включенных, исключенных и общее количество избирателей. Динамика показана цветом – от светлого к темному. Поскольку по одному адресу могут находиться несколько участков (например, по 4–5 УИКов в одной школе), то данные из них суммировались и на карту наносился один общий кружок. Нажмите на конкретную область, чтобы узнать подробные данные о количестве проголосовавших и исключенных.
Все, что может пойти не так, пойдет не так
Член городской избирательной комиссии с правом решающего голоса Ольга Покровская рассказала «Новой» о правовом изъяне, который делает карусели возможными и незаметными для наблюдателей. По ее словам, участковая избирательная комиссия не должна разбираться в причинах – она обязана обеспечить избирательное право гражданина. «Существует процедура проверки (описана в п. 2.3.12 Инструкции по составлению, уточнению и использованию списков избирателей на выборах Президента РФ. – С. С.). УИКи направляют запрос телефонограммой или факсимильной связью в вышестоящую комиссию, – говорит Покровская. – Но в этом документе не прописана процедура проверки вышестоящей комиссией! Например, как ТИК фиксирует проверку – непонятно. Я поговорила с председателями УИКов – только один председатель звонил в территориальную комиссию».
Ольга Покровская сообщила «Новой», что петербургская избирательная комиссия большинством голосов поддержала ее предложение в ближайшее время создать рабочую группу, которая сфокусируется на проблемах со списками и, вероятно, предложит изменения в законодательство о выборах.
Коллега Покровской член ГИК с правом решающего голоса Николай Левшин приложил к принятому протоколу об итогах выборов в Петербурге свое особое мнение. В документе, в частности, указывается, что «система правового регулирования полностью не исключает возможности неоднократного голосования». Об этом же на недавнем заседании ЦИК Элле Памфиловой доложили журналисты Reuters, которые, только исходя из соображений совести, не стали голосовать дважды, хотя возможность была.
Элла Александровна почему-то не стала признавать недочет системы и посоветовала девушкам понаблюдать за выборами в Великобритании.
А вот Ольга Покровская напомнила о законе Мерфи: «Все, что может пойти не так, пойдет не так».
Так или иначе, провести прозрачные выборы, которые не оставили бы сомнений в их кристальной честности, не получилось ни у ЦИК, ни у региональной комиссии. Хотя все признают, насколько тонкая работа проведена местными и федеральными властями. «Обычно я очень хорошо понимаю, что делали [фальсификаторы] и чего добивались, – говорит Покровская. – Сейчас я не могу точно сказать, каким образом это было организовано». Многие предпринятые манипуляции общественникам и оппозиции еще только предстоит выяснить, и это действительно важная работа: впереди муниципальные выборы, на которых петербургская оппозиция собирается повторить успех московской кампании 2016 года.