Вид на армию с «Ванькиного бугра»
Минобороны не захотело платить 4 миллиона рублей солдатам, обстрелянным на учениях. Теперь заплатит 6 миллионов.
Трое срочников пострадали от обстрела боевыми снарядами во время проходивших в Ленинградской области учений «Запад-2017». Они потребовали от Минобороны компенсаций — 6 миллионов рублей. Военное начальство платить не захотело. В сентябре этого года Лужский городской суд Ленобласти признал правоту солдат, но сумму снизил до 4 миллионов. Парни были довольны, потому что и на это не очень рассчитывали.
«Позиция военных изначально была в том, чтобы вообще ничего не платить, — комментирует ситуацию адвокат истцов, представитель организации «Зона права» Дмитрий Герасимов. — Мол, выплатили страховку — на этом все. А то, что страховка не покрыла и половины средств, потраченных на лечение, представителей Минобороны не волновало».
Юридический отдел Западного военного округа не согласился с позицией Лужского суда и обжаловал решение в областном суде.
Трагедия произошла в сентябре 2017 года во время совместных учений войск Западного военного округа и войсковых частей Республики Беларусь. За неделю до начала, 7 сентября, началась тренировка перед маневрами. В нее входили артиллерийские стрельбы на учебно-тактическом полигоне в Лужском районе Ленобласти.
В исковом заявлении произошедшее описано так. Полигон под названием «Ванькин бугор» — это пологий склон, на его вершине стояли шесть танков, внизу базировались имитационные команды. Одна состояла из четверых солдат-срочников: Андрей Виттих, Дмитрий Пахмутов, Арсен Османов и Вадим Габидуллин. Они должны были подорвать предварительно заложенные снаряды, чтоб изобразить, будто противник открыл огонь. Одновременно с этим реальные танки должны были выстрелить боевыми.
За имитацию отвечал начальник инженерных войск 6-й армии Денис Горелышев, участник сирийской кампании. Он допустил оплошность: в районе имитационной команды не поставил отличительный знак — красный флаг. Расположение флажков должен был контролировать начальник 33-го общевойскового артиллерийского полигона (там находится «Ванькин бугор») подполковник Виктор Кривошеин. Но не проконтролировал. Танки встали на позицию и по команде открыли огонь.
Их командиры не знали, что в окопах перед танками сидят не имитационные, а живые люди.
Их не было видно, как не видно было и красных флажков, которые должны были предупредить танкистов. Осколочно-фугасный 125-миллиметровый снаряд разорвался в десяти метрах от солдат в окопе.
Андрей Виттих погиб на месте, осколок пробил ему подвздошную артерию, и парень истек кровью. Дмитрию Пахмутову оторвало левую руку, у него были повреждены внутренние органы и сломан позвоночник. Арсен Османов получил переломы ребер, пострадало легкое. Вадим Габидуллин получил перелом шейного позвонка, множественные раны и переломы.
Уголовное дело возбуждено по статье о преступной халатности, и 26 февраля 2019 г. Великоновгородский гарнизонный военный суд признал Горелышева и Кривошеина виновными. Каждого приговорили к трем годам условно без запрета на профессию. То есть они остались на службе.
Пострадавшие солдаты не стали требовать возмещения от подполковников. Сначала они просто лечились, им было не до судов. А потом предъявили Министерству обороны иск на 6 миллионов рублей.
Вадим Габидуллин. Фото из соцсетей
«Иск не к офицерам, а именно к министерству более логичен, — считает адвокат Герасимов. — Суд Великого Новгорода признал, что в результате преступной халатности Горелышева и Кривошеина истцам причинены серьезные телесные повреждения и нравственные страдания. В момент причинения ущерба все фигуранты находились на службе, выполняли инструкции и положения Министерства обороны. Причем оказались они там по призыву Минобороны. Так что кому, как не министерству, отвечать за оплошность офицеров? Молодым людям нанесены серьезные травмы, им требуется реабилитация, а на нее нужны деньги».
Представители Минобороны считали, что ведомство не должно отвечать за военнослужащих. Но 5 сентября этого года, повторим, Лужский горсуд частично удовлетворил иск молодых людей, присудив им в общей сложности 4 миллиона рублей. Истцы были удовлетворены.
«Правая рука у меня теперь вверх не поднимается, — говорил «Новой» Вадим Габидуллин. — Мне сказали, восстановить ее уже не получится. Да и как, если там все мышцы прованы взрывом? Но решением суда я удовлетворен».
Я просил два миллиона, дадут миллион. Потрачу на оплату ипотеки «однушки». Хоть свое жилье будет.
Дмитрий Пахмутов, который пострадал больше всех, тоже не собирался обжаловать решение. Он считает, что суд принял во внимание не только сам обстрел, но и тяжелое, мучительное лечение.
«Левую руку мне отрезали еще в госпитале в Луге, потом перевезли в Военно-медицинскую академию, — рассказывал Пахмутов. — Из-за осколочного ранения живота были проблемы с мочеиспусканием. Поставили катетер для вывода мочи, но он дал воспаление. Я не мог самостоятельно мочиться, мне опять поставили катетер, вызывали уролога, он прописывал таблетки, они не помогли, снова вызвали уролога, его пришлось ждать неделю. Пока ждал, я часто терял сознание, пытался сходить в туалет и повредил два шва на руке. Открылось кровотечение».
Дмитрий Пахмутов. Фото из соцсетей
В срочном порядке Пахмутову прооперировали руку. Все время, пока он находился в больнице, не мог ни повернуться, ни просто лечь удобно: в его теле было пять медицинских трубок. Спал по два-три часа в сутки и то только под сильными обезболивающими. Когда ему разрешили вставать, начал учиться ходить заново. Больше двух минут держаться на ногах не было сил. Из-за перелома позвонка в теле остались три трубки.
В декабре 2017 года Пахмутова выписали из госпиталя Военно-медицинской академии. В выписке врачи указали, что для дальнейшего лечения и протезирования необходимо обратиться в клинический госпиталь имени Вишневского. Пахмутов явился со всеми подтверждающими документами, но ему ответили:
«Ты уже не военный, а значит, лечиться у нас не можешь. Денег на протезирование нет».
Комитет солдатских матерей помог Дмитрию попасть в госпиталь имени Бурденко, но заметного эффекта это не дало. Только после дорогостоящей 8-часовой операции в платном медцентре юноша может нормально пользоваться туалетом. От Минобороны он требовал три миллиона рублей, Лужский суд постановил выплатить ему два с половиной миллиона, и Дмитрий был рад, что хоть столько получит.
Представители Минобороны в суд не явились, направив почтой уведомление, что иска не признают и платить ведомство не намерено. Получив решение не в свою пользу, обжаловали его в областном суде. Теперь министерство должно молодым людям именно те суммы, которые они просили изначально: три миллиона рублей Дмитрию Пахмутову, два миллиона Вадиму Габидуллину, один миллион Арсену Османову.
«Мои подзащитные не собирались обжаловать сентябрьское решение, — говорит Дмитрий Герасимов. — Но узнав, что Минобороны подало апелляцию, мы решили подать встречную, в которой потребовали удовлетворить иск в полном объеме».
Претензии истцов поддержала прокуратура. В результате Ленинградский областной суд встал на сторону потерпевших. Представитель Минобороны, которое в этот раз решило в суде все-таки поучаствовать, заявила, что Западный военный округ подаст кассацию. По мнению адвоката, на сумме иска это уже не скажется. Но они могут затянуть выплаты по времени. То есть еще какое-то время Минобороны своих солдат помучает.