Время отцов
Все детство за окном, на бесконечном фасаде центральной почты висел транспарант, призывающий праздновать то «Великий Октябрь», то «мир, труд, май». Так сменялись времена года. Но значительно больше, чем равнодушные тексты лозунгов, интересовала афиша кинотеатров. Огромная, метра три, она стояла прямо напротив окон. Удалая кисть местного художника представляла всю галерею персонажей фильмов 60 - 70-х годов. Лица Никулина, Вицина и Моргунова гарантировали недельный аншлаг в зале и как минимум полугодовое упоминание шуток из фильмов Гайдая. Впрочем, это позже фильмы стали приобретать имена режиссеров. Кумиры детства - актеры.
Штучные, все наперечет, все любимые.
Однажды на афише за окном появилась полурыба-получеловек в обрамлении красивых, нездешних лиц. «Человек-амфибия». Я прошу родителей сводить меня в кино. Предвкушаю гул голосов в фойе, мама будет смеяться в кругу подруг, отец - тянуть за столиком пиво, потом пойдет курить в туалет, откуда невыносимо тянет табачным дымом. Но мама занята, отец то читает газеты, то смотрит футбольный матч (как я ненавидел в то время футбол). А во дворе только и разговоров, что о фильме. Приятели хвастаются, что уже его видели, смачно рассказывают захватывающий сюжет. До слез обидно. Как вдруг сосед-старшеклассник предлагает прогулять урок и сходить в кино. (Позже я сам научился экономить на школьных завтраках, чтобы обменять 10 копеек на полоску заветной бумажки - невзрачный билетик мрачновато-зеленого цвета, который открывает двери в фантастический мир.) И вот на первом утреннем сеансе мы сидим в полупустом зале вместе с такими же, как мы, разгильдяями...
Позже транспаранты за окном стали уже не просто сообщать смену времен года, но и настойчиво предлагать перевыполнить планы пятилеток. Художник то ли спился, то ли уехал на БАМ, но на афише теперь был только перечень картин и никаких портретов. А с ними как-то незаметно исчезли и кумиры. Актеров тоже можно было понять: если тебя нет на афишах, стоит ли выкладываться на экране? Все становилось каким-то... одинаковым.
Позже понимание особенностей времени обрело стройность. Оказывается, детство пришлось на годы, которые уже назывались застойными. На лицах родителей остался лишь отсвет той яркой эпохи, что потом назовут оттепель.
А фильмы? Кумиры? «Человек-амфибия», несмотря на жалкое упоминание в национальном киножурнале «Советский экран» в перечне картин, вышедших на экран в 1961 году, стал чемпионом проката, собрав 70 миллионов зрителей. Искромсанный цензурой «Андрей Рублев» добрался до экрана только в 1972 году. Ироничный Иоселиани уехал во Францию, а создатель «Первого учителя» - авангардист шестидесятых Михалков-Кончаловский - в Америку. На фестивале под Калининградом в 1994 году я в последний раз увидел Жалакявичюса. Легенда литовского кино выглядел уставшим, как оказалось - смертельно уставшим. После «Никто не хотел умирать» режиссер до конца жизни остался в опале.
Игорь ХОЛОДОВ, руководитель петербургского Музея кино