Простите нас, наши демоны

Елена Турковская, праправнучка архитектора Лишневского, создателя не только домов, но и удивительных существ, эти дома украшающих, 26 августа 2015 года записала в соцсети: «Подъехала к дому... К моему раненому, дорогому… На разных расстояниях друг от друга стоят группы людей... Как на похоронах... смотрят на дом, переговариваются... Чего-то ждут. Вынос тела? Его не будет».

Тихая Лахтинская улица на Петроградской стороне стала центром городского протеста, тысячи людей пришли, чтобы защитить свой город. Мы говорили тогда: «Не будите наших демонов».

…Прошло два года. Обломки Мефистофеля давно найдены, сложены в мешок, лежат в отделе полиции. Безработный, который якобы заказал снести Мефистофеля, 700 тысяч рублей на восстановление демона в КГИОП перевел, но, как выяснилось, не туда, куда надо. И теперь КГИОП должен три года ждать и либо безработному (которого и след простыл – на связь не выходит) вернуть, либо в бюджет перевести. А восстановить демона можно, только если капремонт фасада делать, который запланирован лишь на 2021 год. Депутат Борис Вишневский на минувшей неделе отправил письмо губернатору Полтавченко, в котором просит передвинуть сроки ремонта на 2018-й. Обломкам Мефистофеля уже нет сил стучаться в наши сердца, они тихо лежат в мешке…

А недавно приключилась новая напасть, там же, на Петроградской, на Большой Пушкарской, 3а. Вандалы снесли голову каменному юноше с фасада дома Кирилловых – дома-памятника.

Фото fotogorodov.ucoz.ru

Ольга Кушлина, литературовед, вдова поэта Виктора Кривулина, написала о случившемся на своей страничке в соцсети: «Дом на Большой Пушкарской, 3, где в 1915-м Анна Ахматова сняла комнату, чтобы навещать лежавшего в госпитале Николая Гумилева. В воспоминаниях она называла дом пагодой из-за причудливых крылатых фигур на фасаде. В ноябре прошлого года на доме была установлена табличка «Последнего адреса», еще одному замечательному жильцу и по инициативе его соседей. Я за ней приглядываю, поскольку каждый день прохожу мимо. Табличка цела, а одну из парных скульптур у парадной разбили. КГИОП обещает разобраться, дом – архитектурный памятник. Найти варваров – плевое дело, было бы желание. В доме несколько квартир выставлено на продажу, одна из коммуналок, видимо, расселена и жильцы ее освобождают: прямо у дверей парадной, под скульптурой, поставили классическую коммунальную тумбочку, последний образчик послевоенного быта. На ней наутро были не только обломки разбитого гипса, но бутылки, окурки и следы ботинок. Но как-то не верится, что следователи из нашей ментовки станут – да и умеют – искать злодеев. Веселый юноша Дионис, свои своя не познаша».

В КГИОПе тем не менее отозвались быстро, выехали на место, зафиксировали потерю, подготовили заявление в УМВД по Петроградскому району. Но вандалов пока так и не нашли, скоро месяц как ищут. Обезглавленный каменный мальчик из дома, где жила Ахматова, не наделал столько шума, как Мефистофель. Никто не стал призывать собраться, не стоял в одиночных пикетах. Мы настолько за несколько лет привыкли к разнообразному и банальному злу, что, как сказала одна знакомая, «в пикетах не настоишься, на все митинги сил нет ходить».

Немногие петербуржцы вышли недавно и к дому Лермонтова на Садовой, 61, требуя спасения здания. Если в 2012 году снос Дома Рогова в выходной августовский день вызвал общегородской скандал, то снос на минувших выходных исторического здания на Ремесленной, 3, ради строительства моста заметили лишь градозащитники и несколько журналистов. Банальность медленного разрушения города делает этот процесс привычным, постепенным, незаметным. Или с нами что-то необратимое происходит – мы уже устали метаться от проблемы к проблеме, и слишком мало нас, а тех, кому все равно, – слишком много?

…Петербургский художник Светлана Иванова решила хотя бы запечатлеть то, что уничтожается, – как в войну фиксировали потери. Она готовит выставку «Апокатастасис» (греческий философ Ориген заимствовал этот термин из Деяний апостольских – воскрешения всех существ, праведных и неправедных. – Ред.).

«Это идея о том, что, когда будет второе пришествие, то вне зависимости от греховности, целостности, праведности спасутся все, – говорит Светлана. – Идея Оригена была сочтена ересью и осуждена одним из христианских соборов, а мне она нравится – она красивая и подходит нашей будущей выставке, мы воскресим их всех – демонов, кариатид, маскаронов – в живописи, дадим им вторую жизнь».

Пока в Арт-пространстве «Полежаев» на Старорусской улице под самой крышей поселились первые запечатленные Светланой Ивановой маскароны – не только наши, но и парижские. «За триста лет хранители наших городов успели породниться, – говорит Светлана. – Неудивительно, что лица, глядящие с парижских и петербургских фасадов, так похожи. Эти существа – устрашающие, таинственные, смешные – знают о нас больше, чем мы сами, и оберегают как могут».

Маскароны художницы Ивановой уже выставлялись в Париже, теперь они здесь, в Полежаевском доме. Парижских шесть и наших столько же. Французские вообще выглядят бодрее, наши – печальнее. Неудивительно – парижские находятся в полном здравии, а петербургские или уничтожены, или уже приговорены. Вот слон-маскарон, существовал вместе с собратьями на доме купца Дурдина – угол Невского и Восстания, дом снесли ради строительства «Стокманна», слонов «воссоздали», но совершенно не похожих на тех, что были прежде, да и укрепили выше исторической высоты.

Слон-маскарон

Вот печальная кариатида, хранительница дома на Фонтанке, 145, – тут в девяностые проводились первые рейвы, и дом, принадлежавший купцу Шагину, навидался всяких знаменитостей – от Гребенщикова и Влада Мамышева-Монро до Брайана Ино. Больше двух десятков лет дом-памятник стоит аварийный, и вместе с ним погибают его кариатиды.

«Я с детства люблю дом на углу Невского, Дегтярной и проспекта Бакунина – продолжает Светлана Иванова. – На нем много всякой каменной живности, созданной в стиле эклектика в 1877–1900 годах архитекторами Ивановым и Крыжановским. Он был внесен в реестр региональных памятников еще в 1999 году, но его декор почти полностью уничтожен».

Доходный дом Галунова. Невский пр., 142/Дегтярная ул., 1/пр. Бакунина, 2. Фото citywalls.ru

Вот одинокий маскарон с дома Шаврина, что на Лиговском, 13–15. Теперь этого небольшого дома вообще нет – снесли объект культурного наследия еще в 2007 году, вычеркнув из списка памятников. Там теперь бизнес-центр «Греческий».

Для будущей выставки «Апокатастасис» Светлана написала уже около тридцати уничтоженных петербургских маскаронов. Будет там и Мефистофель с Лахтинской, 24.

Светлана Иванова в арт-пространстве «Полежаев»