Битва при крюковом канале

ДК обреченный на снос

Чтобы понять, какие силы сошлись в этом противостоянии, немного истории. Проблема реконструкции Мариинского театра стала широко обсуждаться в 1999 году. Маэстро Гергиев (один из немногих артистов, посещавших кабинет президента), почувствовал, что настал момент для решительных действий. Именно тогда в недрах Минкульутры и Госстроя стала обсуждаться идея федерального учреждения «Мариинский культурный центр». Речь шла о создании на другом берегу Крюкова канала, напротив старого здания Мариинки, второй сцены и технических служб, а также моста для быстрой переброски смонтированных декораций на старую сцену. Одновременно Гергиев высказал намерение освоить под культурные цели расположенный поблизости островной комплекс «Новая Голландия». Военные давно готовы покинуть остров, но пока нет средств для их перевода в другое место, а главное - не было разумной идеи использования исторических зданий складов корабельного леса.
Оставим в стороне Новую Голландию, она должна осваиваться на средства инвесторов и пока отошла на второй план. На первый выдвинулась идея постройки огромного «хайтековского» здания театра вместо морально и материально устаревшего ДК Первой пятилетки. Поначалу эксперты КГИОП спокойно отнеслись к самой идее второй сцены, высказав пожелания сделать мост «пониже и попрозрачнее». Тем временем паровоз набирал обороты.
Понимая щекотливость двух проблем - сохранения исторического центра Петербурга и необходимости строить новое здание (нынешняя машинерия Мариинки отстала лет на сто) министр культуры Михаил Швыдкой занял осторожно-выжидательную позицию, чем вызвал публичный гнев Валерия Гергиева, вылившийся на страницы газет. Частичное примирение состоялось накануне Нового года в Мариинском театре под бдительным оком премьера Михаила Касьянова, который приехал, чтобы посмотреть, как идет проектирование. Но присутствовавшие на этом закрытом мероприятии утверждают, что в глазах Михал Михалыча не было большого оптимизма. Когда ему показали эскиз американского архитектора Эрика Мосса (огромное здание в виде брошенного на землю большого мешка с картошкой) он быстро понял, сколько это может стоить. А российские власти уже объявили, что вторая сцена для Мариинки будет сооружаться исключительно за счет федерального бюджета. В отличие от реконструкции Новой Голландии, которую отдадут «на растерзание» инвесторам.
К деньгам мы еще вернемся, а пока о так называемом общественном обсуждении, которое состоялось в Мариинском театре 17 января. Уже то, что оно планировалось и прошло за плотно закрытыми дверями, показало всю остроту проблемы. Как сообщил наш источник, председатель Госстроя Анвар Шамузафаров открыто поддержал проект Мосса, заявив, что в России нет архитекторов подобного уровня. Масло в огонь подлило одно важное обстоятельство, которое прошло мимо внимания абсолютного большинства СМИ. Фактически обсуждались не два проекта. Работа Эрика Мосса была выставлена на фоне программы развития Мариинского театра, подготовленной питерским институтом архитектуры. Последняя, как принято говорить, носит рамочный характер и определяет, что можно и что нельзя. И сравнивать ее с готовым проектом американцев - все равно что сопоставлять штангиста с балериной.
Революционные предложения Мосса вызвали шок даже у архитекторов-профессионалов, не говоря о таких персонах, как Александр Сокуров или Владислав Чернушенко. Против осторожно, но твердо высказался председатель КГИОП Никита Явейн. Исторический центр Петербурга имеет свои регламенты застройки, которые американцами грубо нарушены. На следующий день, 18 января, проект посмотрели в Смольном губернатор Владимир Яковлев и министр культуры Михаил Швыдкой. Градоначальник в восторг не пришел, вспомнил о необходимости сохранения исторического наследия и предложил провести международный конкурс на проект нового здания для Мариинки. В тот же день высокие стороны вылетели в столицу, где общались «на тему» с министром экономики Германом Грефом. Тот, как и его шеф Касьянов, умеет считать. После чего и появилось официальное сообщение о проведении конкурса в ближайшие месяцы.
Трио Гергиев - Швыдкой - Яковлев еще раз встретилось на приеме по случаю завершения реставрации Белого зала Мраморного дворца на прошлой неделе. Под телекамеры министр заявил об открытом конкурсе сроком на три-четыре месяца. Еще более сжатые сроки назвал Валерий Гергиев: месяц-два. Даже если конкурс будет проходить ближайшие полгода, вряд ли кто-нибудь успеет побить Мосса. Тем более что он пользуется поддержкой Госстроя и, по некоторым сведениям, занимается Мариинкой уже около года.
Теперь самое время поговорить о деньгах. По приблизительной оценке экспертов, стоимость американского театра, буде он реализован, составит порядка 900 миллионов долларов. Бюджет намерен выделить на эти цели примерно 130 миллионов. Вот почему так осторожны в оценках российские чиновники высшего эшелона, почему они так много общаются на «мариинскую тему». Очередной сейшн в российском правительстве намечен на 6 февраля.
А что если посмотреть на Мариинский театр с колокольни здравомыслящего обывателя, не обремененного гиоповскими правилами? Будет снесен целый квартал - ДК Первой Пятилетки, школа, жилой дом. Архитектурную ценность, и то не бесспорную, представляет смотрящий на канал Литовский рынок, построенный по проекту Кваренги. От творения знаменитого зодчего остался только небольшой фрагмент фасада.
С другой стороны, строить в двадцать первом веке копию классической архитектуры бессмысленно. И в этом с Валерием Гергиевым трудно спорить. Многочисленные питерские новоделы с убогой претензией на ампир это только подтверждают. Хотя наверняка, московское или подобное ему сооружение потребует воздуха и приведет к неизбежному сносу еще десятка домов, расположенных в непосредственной близости. Чтобы в этом убедиться, достаточно пройтись по Минскому переулку и улице Союза Печатников. Зато в сохранившихся домах стоимость квадратных метров наверняка возрастет...
Впрочем, это мечты. В реальности нас ждут шумные протесты общественности, а главное - непонятно где взять деньги, необходимые для создания театра нового века. Возможно, он останется только на бумаге. На которой все гораздо проще, чем на гладкой, но топкой питерской местности.

Максим БУГРОВ