Неудачник Сталин. Смерть
К Сталину вполне можно отнести известное выражение «жил грешно и умер смешно». Точнее, не смешно, а нелепо.
Продолжение. Начало: Неудачник Сталин, СССР, Голодомор, Коминтерн, Война, Соцсистема.
Диктатор так застращал всю страну, включая своих соратников и охрану, что, когда его поразил инсульт, никто не решался даже вызвать врачей без приказа хозяина. А хозяин, понятно, ничего уже приказать не мог, поскольку находился без сознания. В общем, кончина Сталина – лучшая иллюстрация к тому, как управлялся при нем Советский Союз.
Но главная проблема, связанная со смертью вождя, состояла не в этом. Эффективное управление страной предполагает существование четких механизмов передачи власти. Не будем сейчас даже говорить о преимуществах механизмов демократических. Пусть будут хотя бы авторитарные или традиционные. В монархии, например, власть передается по наследству, что исключает возникновение хаоса после кончины монарха. «Король умер, да здравствует король!» – говорили в свое время французы, объединяя в одной фразе и информацию о смерти старого властителя, и приветствие наследника. Но Сталин так выстроил механизм правления, что даже не смог четко определиться с преемником. Казалось бы, это не самое трудное дело, но для Сталина оно стало трудным, поскольку механизм создавался по принципу «после нас хоть потоп».
К моменту смерти вождя не было никакой ясности с тем, кто является вторым человеком в СССР. Долгое время считалось, что это его старый соратник Вячеслав Молотов, но сразу после войны Сталин начал его задвигать и унижать. Дело дошло даже до ареста супруги, внезапно оказавшейся врагом народа.
На фоне ослабления Молотова усилились Георгий Маленков и Лаврентий Берия. Но при этом первый имел более высокий статус в партийной иерархии, тогда как второй обладал реальной властью, курируя силовые органы и имея возможность репрессировать своих политических противников. Исходя из реального опыта функционирования советской системы, где все принципиальные вопросы решались силой, Берия выглядел более перспективным лидером, однако Сталин вдруг начал формировать так называемое мингрельское дело, давая понять элитам, что «всесильный силовик» может скоро отправиться в небытие вслед за своими предшественниками Ягодой и Ежовым.
Какое-то время казалось, что под опекой вождя вырастают ему на смену новые кадры. Он резко приблизил Андрея Жданова и Николая Вознесенского. Но Жданов умер, а Вознесенский был вскоре расстрелян по «ленинградскому делу», даже не успев толком насладиться близостью к телу.
Пожалуй, единственным человеком, который не успел толком ощутить на себе пинки «отца народов», был Никита Хрущев, переведенный в Москву с Украины. Однако его аппаратный вес был невелик в сравнении с теми людьми, которые долго руководили страной совместно с вождем.
Мы точно не знаем, почему Сталин вел себя так странно. По всей вероятности, настоящее для него было важнее будущего. Или, точнее, гарантии личной власти и безопасности были важнее долгосрочной стабильности страны.
Система постоянной перетряски кадров обеспечивала его личное лидерство. Человек, недавно лишь вознесенный наверх, не мог оспаривать у Сталина власть, поскольку не успевал обрасти связями. А к тому времени, когда он становился по-настоящему влиятельным, его снимали с должности либо расстреливали. Остап Бендер по этому поводу заметил бы что-то в таком духе: «Кто скажет, что это эффективный менеджмент, пусть первым бросит в меня камень».
Но не исключена и другая трактовка. Возможно, Сталин просто не видел фигуры, равной ему по гениальности. Характерно, что и Петр I, и Ленин, и Брежнев точно так же не сумели подобрать себе преемника.
Находящемуся на высшем посту человеку власть так ударяет в голову, что ему кажется, будто никто иной не справится с бременем больших проблем. А когда не существует независимых от вождя механизмов выдвижения преемника, неадекватное представление первого лица о себе любимом становится тяжелейшей проблемой для всей страны.
Период борьбы за власть после смерти Сталина занял более десяти лет. Сначала совокупными усилиями вожди устранили Берию, как самого опасного для них человека. Затем Хрущев сумел ослабить так называемую группу Молотова, Маленкова, Кагановича и «примкнувшего к ним Шепилова». Нанесли удар и по маршалу Жукову, хотя вряд ли тот готовил военный переворот. А когда персональное лидерство Хрущева, казалось бы, не вызывало уже никакого сомнения, новое поколение вождей (Брежнев, Косыгин, Подгорный, Шелепин, Семичастный и др.) свергло и его тоже.
Хрущевская оттепель была для страны позитивной эпохой. Но верный сталинист – если, конечно, он последователен и честен – должен был бы, наверное, признать, что неспособность Сталина решить проблему преемника ослабила СССР. Твердая рука вождя при решении данного вопроса оказалась слабой, и в результате по-настоящему твердой руки у нас больше никогда уже не было.